You are here

Искусство и наука: в поисках границ

«Так велико желание всего / Живущего преодолеть границы…» – эти строчки из Иосифа Бродского датируются 1972 годом. В тот самый год поэт, уже лишённый советского гражданства, был вынужден преодолеть вполне реальные границы и начать освоение новых для себя географических пространств. Его путь по волнам русской эмиграции лежал всё глубже на «Дикий Запад», поэтому Бродского вполне можно назвать «человеком Фронтира» – во всяком случае, так в американском духе именовали тех, кто в конце XIX века продвигался на запад Североамериканского континента, смело отвоёвывая его территории у непокорной природы и коренных обитателей. Сегодня фронтир – как линия между освоенными и неосвоенными территориями – приобрёл почти символическое значение. Неслучайно московская Laboratoria Art&Science Space, пространство которой в каком-то смысле тоже было отвоёвано у Научно-исследовательского физико-химического института им. Л.Я. Карпова и проекты которой посвящены «пограничному» направлению в современном искусстве – science art, отметила пять лет своего существования открытием выставки «Фронтир. Лаборатория передвижных границ». Из названия следует, что художники, творения которых представлены на «Фронтире», попытались не столько преодолеть, сколько расширить границы.

Можно ли раздвинуть границы реального населённого пункта, не покидая их? Участники арт-группы «Куда бегут собаки» попытались ответить на этот вопрос своей двухканальной видеоинсталляцией «Бекленищево», которая в буквальном смысле «рябит в глазах»: снятая на видео берёзовая роща мелькает на экране перед зрителем, словно из окна автомобиля, и реальный спидометр по этой бесконечной «видеоряби» определяет скорость движения, таким образом «наматывая» виртуальные километры. Происходит «цифровой захват территории» – чем дольше зритель наслаждается гипнотизирующим видеорядом, тем шире пределы метафизического Бекленищева.

Как и «Лица запаха», инсталляция Натальи Зинцовой «Граница», по классификации организаторов выставки, входит в число проектов на «границе ощущений», в которых художники творят с помощью привычного для них визуального языка, используя науку лишь как пространство для вдохновения. У Натальи еле уловимая «граница ощущений» проходит между сушей и морем. Будучи в Прибалтике, художница провела научно-художественный эксперимент: установила вдоль берега колышки, натянула между ними верёвку и запечатлела на видео, как волны, набегающие на песок, перемещают верёвку. Таким способом Наталья попыталась материализовать, поэтизировать и хоть сколько-нибудь зафиксировать подвижную границу моря.

Где-то на «границе ощущений» работает и художник Дмитрий Каварга, который представил на «Фронтире» два своих объекта – две «оболочки смысловых конструкций» из углеводородного волокна, полиуретана и металла, одна из которых, питаясь от электричества, «дышала», а другая – шевелилась. По словам Дмитрия, «каждое существо соответствует философской концепции». «Я исходил из того, что существует метафизика и анатомия, – рассказал Дмитрий. – И пытался метафизические тексты учёных-философов преобразовать в визуальные образы. Сделать это оказалось очень сложно, поскольку тексты меня ставили в тупик – такое ощущение, что я попадал в лес непрояснённости, где совершенно ничего не понятно. Поэтому, чтобы что-то понять, приходилось перечитывать и замедлять нагромождения метафизических фантазмов». При этом дышащая инсталляция «Означивание» опирается на отрывок из учебного пособия по истории философии, в которой рассказывается о смыслопорождении и гносеологической «неразрешимости» текста. А инсталляция «Наблюдатель сложности» была создана Дмитрием под впечатлением статьи В.И. Аршинова из Института философии РАН, посвящённой процессам на стыке наук, философии – при посредничестве «артефактов искусства».

Александр Панкин, так же как и Каварга, работает со смыслами и пытается их реализовать в «традиционных структурах»: его картины написаны маслом на холсте. Но обращается он не к философским трактатам, а трудам математиков: «В VI веке Пифагор произнёс формулу мироздания, которая до сих пор жива и остра: “Всё есть число”», – говорит Панкин и советует всем приобрести также книгу Велимира Хлебникова «Доски судьбы», посвящённую математическим измерениям пространства времени. Художник выяснил для себя, что в искусстве можно адекватно представить математические абстракции, используя особый метаязык: «Если вы хотите изучить объект, который уже застрял у всех на зубах, – “Чёрный квадрат”, например, – то переведите его в другое пространство. И на границе вы вдруг увидите массу нового». Сам Панкин написал маслом «Математическое представление Чёрного квадрата» и пояснил, что это – полная противоположность творению Казимира Малевича: «“Чёрный квадрат” представляет собой некую пространственно-пластическую структуру, поэтому можно измерить его пропорции. А здесь никакой структуры нет, нет материи – только чистое пространство. Нет и границ: граница квадрата – это воля художника».

С полотнами Панкина на «Фронтире» соседствует работа Дмитрия Морозова – вернее, ::vtol:: (как записано его имя на табличке). Дмитрия по праву можно назвать «художником-инженером», поскольку его интерактивная аудиовизуальная инсталляция Conus балансирует на «границе возможного» и немыслима без применения новейших технологий.

Image

Художник-инженер Дмитрий Морозов объясняет принцип клеточных автоматов.

Инсталляция переводит данные с раковин ядовитых тропических моллюсков Conus textile, Conus marmoreus и Conus gloriamaris в видеоизображение и звук. «Идея работы в том, что орнамент на этих раковинах напоминает визуализацию математических моделей – или принцип клеточных автоматов», – попытался наиболее доступно объяснить Дмитрий. Орнамент считывается с раковин в реальном времени при помощи самодельных цифровых микроскопов и синтезируется в звук и видео: «Это не прямое считывание, как дорожка на виниловой пластинке. Орнаменты лишь влияют, задают параметры другому клеточному автомату, который генерирует звук или видео. Таким образом цифровое и биологическое работает в комплексе, друг на друга влияя и взаимодействуя».

Image

«Министерство правды голубя мира» снаружи.

Третья условная группа научно-художественных творений, которую выявили за пять лет исследователи Laboratoria Art&Science Space, – это чистый симбиоз науки и искусства, проекты на «границе понимания», в которых художники и учёные работают вместе. К примеру, художник Сергей Шутов представил на «Фронтире» большой проект «Министерство правды голубя мира», который случился благодаря публичной дискуссии, организованной Laboratoria. Во время этой дискуссии Сергей познакомился с нейробиологом Константином Анохиным и после этого использовал голубятню как научную станцию для опытов и наблюдений за поведением голубей. Сотрудники орнитологической лаборатории МГУ им. Ломоносова были уверены в том, что способность узнавать хищника по силуэту передаётся у птиц по наследству, поэтому, распознав хищника, они должны скорее спрятаться. Чтобы выяснить, насколько это соответствует действительности, Сергей установил в голубятне мониторы, на которых часто транслируются силуэты трёх хищников, и обнаружил, что телевизионное изображение не только не отталкивает голубей, но и привлекает их – подобно тому, как человека привлекает просмотр триллеров.

Результаты проекта с голубями научно значимы, однако это скорее не характерно для всех работ, представленных на «Фронтире». Некоторые из них даже трудно типизировать – во многом это зависит от того, что художники в разной степени интересуются науками и научными идеями, диалогом с учёными. И всё же Валя Фетисов, ранее сделавший проект совместно с нейробиологом Ольгой Сварник, представил самостоятельную работу: своеобразный измерительный прибор, проверяющий и одновременно демонстрирующий опасность границ. Любой посетитель «Фронтира» при пересечении границы между двумя залами Laboratoria, может услышать резкие, порой пугающие щелчки – это высоковольтные разряды, которые с одной стороны предупреждают об опасности, а с другой, будучи безопасными, – позволяют почувствовать границу между настоящей опасностью и сигналами о ней.

Наиболее «историческая» работа на выставке «Фронтир» принадлежит Роману Сакину – это «Парень с улицы Степана Разина». Художник решил обратиться к истокам термина «фронтир» и вспомнить о смелых и отважных людях, покорявших Дикий Запад в XIX веке. «Русский фронтир», по мнению Романа, проходил в совсем другом месте – и даже не на целине: «Люди фронтира в России – это провинциальные учёные, которые жили в диких условиях и пытались пропагандировать науку и образовывать своих тёмных соотечественников». Роман посвятил свою работу реализованным и нереализованным проектам одного из таких самоучек, который жил в Курске: он построил ветроэлектростанцию, питавшую энергией всю улицу. История этого учёного и его внука не могла не напомнить о герое «Грозы» Островского – механике-самоучке Кулигине, который «для общей пользы» своих «тёмных соотечественников» хотел сконструировать громоотводы и уберечь их от последствий грозы. Но, видать, не вышло – линия фронтира легко сдвигается и вперёд, и назад. Поэтому и по сей день «дикие территории» научно-художественных взаимодействий остаются в России по большей части неосвоенными. И где окажется новая граница завтра – мы не узнаем даже накануне.

Выставка «Фронтир. Лаборатория передвижных границ» продлится до 3 августа.

Елизавета Ясиновская