Искусство и наука: в поисках границ
Как и «Лица запаха», инсталляция Натальи Зинцовой «Граница», по классификации организаторов выставки, входит в число проектов на «границе ощущений», в которых художники творят с помощью привычного для них визуального языка, используя науку лишь как пространство для вдохновения. У Натальи еле уловимая «граница ощущений» проходит между сушей и морем. Будучи в Прибалтике, художница провела научно-художественный эксперимент: установила вдоль берега колышки, натянула между ними верёвку и запечатлела на видео, как волны, набегающие на песок, перемещают верёвку. Таким способом Наталья попыталась материализовать, поэтизировать и хоть сколько-нибудь зафиксировать подвижную границу моря.
Где-то на «границе ощущений» работает и художник Дмитрий Каварга, который представил на «Фронтире» два своих объекта – две «оболочки смысловых конструкций» из углеводородного волокна, полиуретана и металла, одна из которых, питаясь от электричества, «дышала», а другая – шевелилась. По словам Дмитрия, «каждое существо соответствует философской концепции». «Я исходил из того, что существует метафизика и анатомия, – рассказал Дмитрий. – И пытался метафизические тексты учёных-философов преобразовать в визуальные образы. Сделать это оказалось очень сложно, поскольку тексты меня ставили в тупик – такое ощущение, что я попадал в лес непрояснённости, где совершенно ничего не понятно. Поэтому, чтобы что-то понять, приходилось перечитывать и замедлять нагромождения метафизических фантазмов». При этом дышащая инсталляция «Означивание» опирается на отрывок из учебного пособия по истории философии, в которой рассказывается о смыслопорождении и гносеологической «неразрешимости» текста. А инсталляция «Наблюдатель сложности» была создана Дмитрием под впечатлением статьи В.И. Аршинова из Института философии РАН, посвящённой процессам на стыке наук, философии – при посредничестве «артефактов искусства».
Александр Панкин, так же как и Каварга, работает со смыслами и пытается их реализовать в «традиционных структурах»: его картины написаны маслом на холсте. Но обращается он не к философским трактатам, а трудам математиков: «В VI веке Пифагор произнёс формулу мироздания, которая до сих пор жива и остра: “Всё есть число”», – говорит Панкин и советует всем приобрести также книгу Велимира Хлебникова «Доски судьбы», посвящённую математическим измерениям пространства времени. Художник выяснил для себя, что в искусстве можно адекватно представить математические абстракции, используя особый метаязык: «Если вы хотите изучить объект, который уже застрял у всех на зубах, – “Чёрный квадрат”, например, – то переведите его в другое пространство. И на границе вы вдруг увидите массу нового». Сам Панкин написал маслом «Математическое представление Чёрного квадрата» и пояснил, что это – полная противоположность творению Казимира Малевича: «“Чёрный квадрат” представляет собой некую пространственно-пластическую структуру, поэтому можно измерить его пропорции. А здесь никакой структуры нет, нет материи – только чистое пространство. Нет и границ: граница квадрата – это воля художника».
С полотнами Панкина на «Фронтире» соседствует работа Дмитрия Морозова – вернее, ::vtol:: (как записано его имя на табличке). Дмитрия по праву можно назвать «художником-инженером», поскольку его интерактивная аудиовизуальная инсталляция Conus балансирует на «границе возможного» и немыслима без применения новейших технологий.
Художник-инженер Дмитрий Морозов объясняет принцип клеточных автоматов.
Инсталляция переводит данные с раковин ядовитых тропических моллюсков Conus textile, Conus marmoreus и Conus gloriamaris в видеоизображение и звук. «Идея работы в том, что орнамент на этих раковинах напоминает визуализацию математических моделей – или принцип клеточных автоматов», – попытался наиболее доступно объяснить Дмитрий. Орнамент считывается с раковин в реальном времени при помощи самодельных цифровых микроскопов и синтезируется в звук и видео: «Это не прямое считывание, как дорожка на виниловой пластинке. Орнаменты лишь влияют, задают параметры другому клеточному автомату, который генерирует звук или видео. Таким образом цифровое и биологическое работает в комплексе, друг на друга влияя и взаимодействуя».
«Министерство правды голубя мира» снаружи.
Третья условная группа научно-художественных творений, которую выявили за пять лет исследователи Laboratoria Art&Science Space, – это чистый симбиоз науки и искусства, проекты на «границе понимания», в которых художники и учёные работают вместе. К примеру, художник Сергей Шутов представил на «Фронтире» большой проект «Министерство правды голубя мира», который случился благодаря публичной дискуссии, организованной Laboratoria. Во время этой дискуссии Сергей познакомился с нейробиологом Константином Анохиным и после этого использовал голубятню как научную станцию для опытов и наблюдений за поведением голубей. Сотрудники орнитологической лаборатории МГУ им. Ломоносова были уверены в том, что способность узнавать хищника по силуэту передаётся у птиц по наследству, поэтому, распознав хищника, они должны скорее спрятаться. Чтобы выяснить, насколько это соответствует действительности, Сергей установил в голубятне мониторы, на которых часто транслируются силуэты трёх хищников, и обнаружил, что телевизионное изображение не только не отталкивает голубей, но и привлекает их – подобно тому, как человека привлекает просмотр триллеров.
Результаты проекта с голубями научно значимы, однако это скорее не характерно для всех работ, представленных на «Фронтире». Некоторые из них даже трудно типизировать – во многом это зависит от того, что художники в разной степени интересуются науками и научными идеями, диалогом с учёными. И всё же Валя Фетисов, ранее сделавший проект совместно с нейробиологом Ольгой Сварник, представил самостоятельную работу: своеобразный измерительный прибор, проверяющий и одновременно демонстрирующий опасность границ. Любой посетитель «Фронтира» при пересечении границы между двумя залами Laboratoria, может услышать резкие, порой пугающие щелчки – это высоковольтные разряды, которые с одной стороны предупреждают об опасности, а с другой, будучи безопасными, – позволяют почувствовать границу между настоящей опасностью и сигналами о ней.
Наиболее «историческая» работа на выставке «Фронтир» принадлежит Роману Сакину – это «Парень с улицы Степана Разина». Художник решил обратиться к истокам термина «фронтир» и вспомнить о смелых и отважных людях, покорявших Дикий Запад в XIX веке. «Русский фронтир», по мнению Романа, проходил в совсем другом месте – и даже не на целине: «Люди фронтира в России – это провинциальные учёные, которые жили в диких условиях и пытались пропагандировать науку и образовывать своих тёмных соотечественников». Роман посвятил свою работу реализованным и нереализованным проектам одного из таких самоучек, который жил в Курске: он построил ветроэлектростанцию, питавшую энергией всю улицу. История этого учёного и его внука не могла не напомнить о герое «Грозы» Островского – механике-самоучке Кулигине, который «для общей пользы» своих «тёмных соотечественников» хотел сконструировать громоотводы и уберечь их от последствий грозы. Но, видать, не вышло – линия фронтира легко сдвигается и вперёд, и назад. Поэтому и по сей день «дикие территории» научно-художественных взаимодействий остаются в России по большей части неосвоенными. И где окажется новая граница завтра – мы не узнаем даже накануне.
Выставка «Фронтир. Лаборатория передвижных границ» продлится до 3 августа.
Елизавета Ясиновская