Концепция войны устарела
Новые технологии и новейшее Средневековье
Одной из самых очевидных проблем остается война, которая, я бы сказал, устаревает. Фактически между ведущими державами не было ни одной войны с 1945 года. Это самое долгое перемирие за всю историю на сегодняшний день. Я думаю, это частично отражает более глубокое понимание проблем, ведущих к войне. И социальные науки поспособствовали этому. Еще в 1909 году Норман Энджелл опубликовал книгу, утверждающую, что война стала старомодна, она более не имеет смысла и не может быть рациональной. Его идеи имели большое влияние, пока в 1914 году не вспыхнула Первая мировая война и он не оказался в идиотском положении.
Я считаю, что он не был не прав. Его заявления имели смысл — за исключением предположения, что люди ведут себя рационально. Лидеры крупных держав не вели себя рационально, а действовали на основе старых мифов. Кайзер имел средневековый взгляд на действительность. В развивающемся обществе разбогатеть можно только через земельные ресурсы, и единственным способом разбогатеть является завоевание соседа, уничтожение и порабощение населения и конфискация земли.
Германия и Япония начали Вторую мировую с верой, что для процветания нужна большая земельная империя, и они хотели этого добиться, применяя новейшие военные технологии. Они изобрели реактивные самолеты, бомбы, танки и использовали эти впечатляющие изобретения, чтобы убить 60 миллионов людей в войне, которая была совершенно необязательна. Как оказалось, оставшись после Второй мировой без своих империй, Германия и Япония стали намного успешнее благодаря экономическому развитию. Билл Гейтс или Марк Цукерберг стремительно разбогатели, не убивая никого и не рискуя своими жизнями, а создавая высокотехнологические вещи.
Понимание истоков войны, понимание основ человеческого конфликта — это очень сложная проблема. Социология, политология, экономика, психология — все эти науки помогают понять причины и помочь с ними справиться. Если мы сможем предотвратить хотя бы одну войну, все инвестиции в социальные науки, сделанные за последний век, окупятся, ведь войны чрезвычайно затратны. Это и есть роль социальных наук.
Неравенство с единственным решением
Существуют и другие сложности — например, увеличивающееся неравенство доходов. Это реальная проблема. США, Россия, Великобритания, Швеция, Германия и так далее — во всех этих государствах неравенство доходов сокращалось на протяжении большей части XX века. Позже, начиная с 70-х годов, оно начало стремительно возрастать. Сейчас неравенство доходов в США больше, чем оно было в 1900 году, а неравенство доходов в России намного больше, чем оно было во времена СССР. Это то, что мы должны слепо принять? Или нам стоит проанализировать причины, из-за которых это происходит? И попытаться справиться с этим? Если вы понимаете динамику, стоящую за всем этим, то можете предложить продуманные решения. На самом деле это очень опасная проблема. Она ведет к нестабильности. Успех Дональда Трампа в США также является следствием возрастающего неравенства.
Доход белого рабочего класса в США последние 30–40 лет постоянно снижался. Его представители больше не зарабатывают, хотя раньше было по-другому. Ожидаемая продолжительность жизни для белого рабочего класса снижается из-за наркомании, алкоголизма и т. п. Одна из вещей, которую вы ожидаете от модернизации, — это более совершенные технологии, более качественное питание, хорошее здравоохранение и повышение ожидаемой продолжительности жизни. Ожидаемая продолжительность жизни в США увеличилась почти в два раза за последний век, однако сейчас ее рост приостановился. Это отчасти является отражением своего рода отчаяния, чувства, что у них нет перспективы и надежды на будущее.
Единственная параллель в истории, которую я знаю, — это Советский Союз. Распад СССР привел к похожим последствиям. Вместо модернизации, приносящей повышение ожидаемой продолжительности жизни, Россия пережила период болезни, которая привела к сокращению продолжительности жизни у мужчин. Это, в свою очередь, было связано с ростом потребления наркотиков, падением уровня счастья и удовлетворенности жизнью.
На Западе рост неравенства доходов компенсировался различными программами перераспределения. Существует естественный механизм роста неравенства, похожий на снежный ком: если человек родился в богатой семье, то уже с момента рождения он лучше питается, у него выше уровень образования и качество медицинской помощи. Левые партии разработали программы, которые смогли облегчить ситуацию с неравенством доходов, что привело к появлению более образованного и здорового рабочего класса и населения в целом.
То, что происходит сейчас, — это новая проблема. Изначально это глобализация, которая заставила рабочий класс развитых стран конкурировать с Китаем, Индией и т. д. — с гораздо более дешевой рабочей силой. Но это не основная сложность. Долгосрочная проблема заключается в том, что автоматизация и искусственный интеллект в конце концов заменят рабочий класс Индии и Китая. Столкнувшись с силами рынка, общество знания получает возможность общаться со всем миром и иметь доступ практически к любой информации.
Тем не менее в обществе знания существует изначальная тенденция, что все награды получает верхушка. Берни Сандерс был прав, когда сказал, что сегодняшний конфликт не между рабочим и средним классом, а между 99% и 1%. И этот 1% выигрывает. Неравенство резко возрастает. Единственное решение, которое я вижу, — это вмешательство государства. Оно должно перераспределить ресурсы для создания рабочих мест. При этом создать такие рабочие места, которые были бы полезны для общества — например, в сфере ухода за детьми, раннего образования, здравоохранения, защиты окружающей среды, научного исследования и развития и т. д.
Это именно то, что социальные исследования и Всемирное исследование ценностей, которым я занимаюсь, изучают и тщательно анализируют. Мы посвятили множество исследований вопросу, почему ожидаемая продолжительность жизни и субъективное благополучие снижались в СССР и в России до 1999 года, а в последние годы стабилизировались и даже начинают улучшаться. Я очарован такими изменениями в России и США. Социальные науки могут описать динамику, а затем предложить возможные решения. Я не думаю, что мы можем волшебным образом найти идеальные решения, но мы можем предлагать и экспериментировать с различными вариантами, и некоторые из них будут работать. Таким образом, мы сможем улучшить условия жизни.
Влияет ли социология на жизнь людей?
Конечно же, влияет. Возьмем социальные науки в целом. Все началось с Карла Маркса, который был одним из самых влиятельных социологов. Макс Вебер и многие другие занимались проблемой раннего индустриального общества, где уровень эксплуатации был очень высоким. Критика Маркса была довольно точной, а его предложение по поводу решения проблемы — упразднения частной собственности — не сработало. Однако я считаю, что он стимулировал развитие левых движений. Эти движения принесли заметные изменения. Когда лейбористские или социалистические правительства были избраны, они начали политику прогрессивного налогообложения доходов, внедрили социальные программы, которые обеспечивали здравоохранение, пенсии, образование, то есть целый спектр инноваций, улучшивших жизнь рабочего класса. По иронии, это сняло давление, ведущее к коммунистической революции. Ни в США, ни в Великобритании не было таких событий — отчасти потому, что марксисты и другие левоориентированные социологи, анализируя и критикуя проблемы, спровоцировали возникновение социальных движений. Лейбористская партия Великобритании, к примеру, находилась под сильным влиянием социальных ученых. Они реализовали программы, которые действительно улучшили систему общественного здравоохранения. Например, программа всеобщего здравоохранения заметно улучшила здоровье британского населения.
Все ли социальные программы работают? Конечно, нет. Социальные науки предоставляют информацию о существующих проблемах и побуждают людей предлагать возможные выходы. Вы их пробуете, и некоторые из них срабатывают. Мыслители не всегда правы, но они придумывают решения, некоторые из них становятся успешными.
Одним из трендов является развитие математических моделей, которые оказались корректными, точными и крайне полезными способами анализа. Еще одной тенденцией является новый взгляд на историю, религию, культуру и другие «нерациональные» факторы, «искажающие» реальность. Всемирное исследование ценностей, к примеру, последние 40 лет занимается изучением меняющихся человеческих ценностей по всему миру, и теперь вместо того, чтобы относиться к ценностям в духе «мы смутно считаем, что китайцы отличаются от американцев, но мы точно не знаем как», мы имеем реальные количественные показатели того, как, насколько и чем именно они отличаются друг от друга. Это полезно для понимания их поведения. С современными компьютерами и новыми математическими моделями мы можем достичь прогресса.
Я считаю, что мы достигли впечатляющего прогресса в развитии технологий, возможности создавать вещи, бороться с болезнями, вычислять и общаться. Мой проект «Всемирное исследование ценностей» был бы практически невозможен без интернета, мгновенных коммуникаций и современных систем вычисления, которые позволяют нам анализировать гигантские объемы информации. Я поддерживаю и ценю то, что точная наука и технологии сделали для нас. Но все же, по моему мнению, мы подходим к моменту, когда самыми значительными и неотложными оказываются социальные и политические проблемы. Социологические исследования могут помочь в их решении.
Рональд Инглхарт