Евреи – выходцы из России в Южной Африке
Первая постоянная европейская колония (Капская) на территории современной ЮАР основана в 1652 г. Яном ван Рибеком, служащим Голландской Ост-Индской компании, на мысе Доброй Надежды. В начале XIX в. Капская колония перешла под контроль Великобритании, что привело к переселению буров – потомков первых европейских колонистов – в глубь континента, на северо-восток. На новых землях буры образовали две независимые республики – Трансвааль и Оранжевое Свободное Государство. Захват бурами юго-восточной части современной ЮАР оказался временным – они вскоре были вытеснены англичанами, которые основали здесь колонию Наталь. В ходе англо-бурской войны 1899–1902 гг. Трансвааль и Оранжевое Свободное Государство окончательно потеряли независимость. В 1910 г. Капская колония, Наталь, Трансвааль и Колония Оранжевой Реки объединились в Южно-Африканский Союз (ЮАС), ставший британским доминионом. В 1961 г. ЮАС вышел из Британского содружества наций, и возникла независимая Южно-Африканская Республика. Вплоть до середины 1990-х гг. ЮАР состояла из четырёх провинций: Кейп (западная часть страны), Трансвааль (северо-восток), Оранжевое Свободное Государство (центральная часть) и Наталь (юго-восток). В настоящее время территория ЮАР разделена на девять провинций.
История Южной Африки издавна связана с еврейским народом. Евреи с острова Мальорка составляли карты для мореплавателей, желавших обогнуть мыс Доброй Надежды. Евреи были среди лоцманов Васко да Гамы на его пути в Индию, в числе создателей Голландской Ост-Индской компании и среди первых европейских колонистов, основавших поселение на Капе в 1652 г.[1]
До конца XVIII в. еврейская диаспора в Южной Африке была сравнительно малочисленной. В то время здесь ещё не существовало синагог и еврейских общин. Небольшой приток еврейских колонистов принесла с собой британская оккупация Капской колонии в начале XIX в. С 1830-х гг. сюда также прибывали евреи из Германии. В 1841 г. в Кейптауне была построена первая синагога, а затем еврейские молельные дома появились в Грэмстауне, Порт-Элиза-бете и других городах Капской колонии.
Первые евреи из России в Южной Африке (1870–1899)
С 1870-х гг. в Южную Африку начали приезжать иммигранты из Восточной Европы, в том числе российские евреи. Эмиграция из России особенно усилилась после погромов 1881 г. До этого в Южной Африке жило всего несколько десятков евреев, родным языком которых был идиш, часть из них были литваки[2]. Многих еврейских иммигрантов привлекло открытие золота в Трансваале в 1886 г. Большинство русских евреев приезжали из Северо-Западного края (нынешние Литва и Белоруссия). В 1893 г. в капском парламенте впервые рассматривался вопрос об ограничении этой иммиграции, но три года спустя евреи составили более 10% населения Йоханнесбурга[3]. Британский историк Джемс Байс, посетивший этот город в 1895 г., назвал его «англо-семитским»[4].
Каким образом евреи из России попадали в Южную Африку? Обычно эта иммиграция являлась побочным продуктом эмиграции Англию или США. Прибыв в британские порты, евреи узнавали о возможностях, открывающихся в Южной Африке, и отправлялись туда попытать счастья. Это особенно характерно для 1880-х гг.
На увеличение еврейской иммиграции из Литвы повлиял феноменальный успех троюродных братьев Сэмми (Шмуэля) Маркса (1845–1920) и Исаака Льюиса (1849–1927). Они родились в городке Нейштадт и попали в Южную Африку через Англию. Братья занялись добычей и сбытом алмазов и основали фирму. Они были одними из первых владельцев участков на месторождении в районе Кимберли. В 1880-х гг. деятельность фирмы «Льюис и Маркс» становится необычайно многоплановой: горная промышленность и сельское хозяйство, добыча угля и строительство первых в Трансваале заводов. Льюис и Маркс по праву считаются основателями южно-африканского города Феринихинг. В 1880 г. на месте будущего города они основывают компанию «Объединение по добыче угля и полезных ископаемых Южной Африки и Оранжевого Свободного Государства». Здесь до сих пор действуют построенные ими угольные шахты, сталелитейные заводы и другие предприятия. В 1883 г. братьями, совместно с венгерским эмигрантом Алоисом Неллампиусом, в присутствии президента П.Крюгера был открыт первый в стране завод по изготовлению спиртных напитков под названием «Первая фабрика Южно-Африканской Республики».
Затем были построены завод по производству стекла, консервный завод, кожевенная фабрика, фабрика по производству мясных консервов. Маркс первый в стране начал производить кирпичи и черепицу. Фирма «Льюис и Маркс» активно участвовала в строительстве первой в стране электростанции. В 1911 г. партнёрами была основана компания «Юнион стил корпорейшн», которая занималась выплавкой стали. Маркс был одним из основателей таких южно-африканских компаний, как «Саут эфрикэн брюэриз», «Энгло-Фаал» и «Де Бирс». К началу ХХ в. братья стали одними из самых богатых людей в Южной Африке. Маркс был главной фигурой в еврейской общине Претории и депутатом трансваальского парламента. Фирма «Льюис и Маркс» даже предоставила правительству ЮАР кредит на огромную по тем временам сумму – 100 000 фунтов стерлингов[5].
Маркс стал другом и советником президента Трансвааля Пауля Крюгера, который не пренебрегал контактами и с другими еврейскими богачами. Неудивительно, что Маркс активно участвовал в подготовке Феринихингского договора между Великобританией, Трансваалем и Оранжевым Свободным Государством, положившего конец англо-бурской войне 1899–1902 гг. В 1910 г. С.Маркс был избран в парламент Южно-Африканского Союза и стал сенатором.
Детство, проведённое в России, на всю жизнь сделало Маркса ненавистником царизма. Когда, много лет спустя, Россия понесла поражение от японцев при Порт-Артуре, Маркс заявил: «Я не минуты об этом не сожалею». Он с энтузиазмом предсказывал революционные события, которые последовали за этим поражением.
Маркс посылал деньги на благотворительные цели своему отцу в Нейштадт. Отец их распределял и финансировал строительство школы для бедных и сирот. Льюис и Маркс выделили около 1000 фунтов на реставрацию синагоги, что для литовского городка в то время было громадной суммой. Лишь в 1884 г. из Нейштадта эмигрировало 200 человек, большинство – в Южную Африку[6]. Литовские евреи расписывали прелести жизни на новом месте жительства в прессе и частной переписке. И к началу ХХ в. в Ковенской губернии разговоры об эмиграции на юг Африки стали довольно популярны.
До Первой мировой войны практически единственным учёным-химиком в Йоханнесбурге был выпускник Московского университета д-р Александр Хейманн (1867–1922)[7]. В 1907 г. Хейманн вошёл в состав правительственной комиссии по разработке правил для горно-добывающей промышленности. Во время Первой мировой войны д-р Хейманн попал в плен и был интернирован в Германии.
Судьба одного из первых журналистов Наталя и выходца из России сложилась, как в приключенческом романе. Джошуа Ретински Гершензон (1834–1912) родился в Екатеринославе в немецко-еврейской семье. Участвовал в Крымской войне, был в осажденном Севастополе[8]. В 1857 г. отправился в Индию, но у берегов мыса Доброй Надежды его корабль потерпел крушение, и Гершензон вплавь добрался до берега. Он поселился в Натале и работал учителем дочерей англиканского епископа. Позднее занимался адвокатской практикой вместе с будущим бурским генералом Жубером, а позднее – добычей золота. В ходе первой англо-бурской войны, в которой он принимает участие в качестве британского подданного, Гершензон теряет свою недвижимость. В 1902 г. он поселяется в Питермаритцбурге и издаёт одну из первых газет на африкаанс «Натальский африканер» (основана им в 1886 г.) и английскую «Таймс оф Натал». На страницах своих изданий выступает в защиту африканеров и провозглашает девиз: «За единую Южную Африку и равные права для африканеров и англичан»[9]. Гершензон выступал за признание африкаанс в качестве официального языка наряду с английским и за его использование в образовательных и государственных учреждениях. Он также издавал оригинальную и переводную литературу на бурском языке.
В Южной Африке еврейские иммигранты получали большую свободу деятельности. Сюда тянулась бессемейная молодёжь, и еврейская иммиграция в Южную Африку носила, как правило, индивидуальный характер[10]. Важной особенностью иммиграции в эту часть Африки являлось отсутствие здесь потребности в дешёвой рабочей силе в лице белых. Они не могли рассчитывать устроиться подсобными рабочими или помощниками в хозяйстве. Белые считали эти занятия ниже своего достоинства, и такая работа была уделом негров, цветных или индийцев (что в основном сохраняется до настоящего времени, несмотря на отмену расистских законов).
Многие евреи из России в Южной Африке становились коробейниками в отдалённых сельских районах страны (так называемые «смусы»), другие открывали лавки в городах. Они выступали в роли посредников между городом и деревней, что было важно для тогдашней южно-африканской экономики, где такое звено практически отсутствовало. В 1895 г. в Трансваале проживало несколько сот русских евреев – приказчиков и владельцев ресторанов, баров и магазинов[11].
Южно-африканская писательница Сара-Гертруда Миллин (1889–1968), родившаяся в Литве и в детском возрасте привезенная в Трансвааль, писала, что, когда первые евреи из России в 1880-е гг. приезжали к бурам, последние принимали их весьма гостеприимно. «Буры считали евреев своими старшими братьями»[12], – отмечала Миллин[13]. Африканеры чтили Ветхий завет и воспринимали его буквально. Согласно этой книге, евреи считались богоизбранным народом. Соответственно, буры считали себя обязанными проявлять к нему уважение. Кроме того, мифология бурского и еврейского народов некоторым образом совпадала. Исход евреев из Египта и обретение Земли обетованной африканерские идеологи сравнивали с Великим треком, исходом буров из Капской колонии в 1830-е годы и обретением новой родины в Трансваале и Оранжевом государстве. Переход евреев через Красное море был аналогом переправы африканеров через реку Вааль в поисках своей обетованной земли. Евреи, согласно представлениям буров, боролись с язычеством в стране дикарей, как африканеры несли свет христианства в земли, населённые чёрными варварами.
Евреи из России, выросшие в жалких местечках, ещё не придя в себя от ужасов погромов, в Южной Африке обретали невиданную ими свободу. Они писали домой о новых возможностях, открывавшихся в этом далёком краю, и их родственники следовали за ними. Евреи из России селились по соседству с бурами, покупали землю, занимались торговлей и сельским хозяйством. Нередки были браки между евреями и бурами. Поскольку африкаанс близок языку идиш, евреи из России легко овладевали бурским языком. В результате к началу XX в. они по численности превзошли евреев – выходцев из других стран.
Русские евреи и англо-бурская война (1899–1902)
В конце ХIХ в. в Южную Африку начали стекаться и евреи из Западной Европы, особенно из Великобритании, Германии и Австрии. Они были настроены пробритански, селились преимущественно в Йоханнесбурге и занимались биржевыми спекуляциями, добычей золота и алмазов. Евреи из более отсталой России тянулись к бурам, с их полуфеодальным хозяйством, и такое положение, в общем, сохранялось до начала 1910-х гг. В то же время наиболее преуспевающие евреи – выходцы из России во время англо-бурской войны симпатизировали британцам и их политико-экономической системе.
Во время англо-бурской войны некоторые русские добровольцы встречали евреев из России. Как правило, евреи старались помочь землякам. Подпоручик Е.Ф.Августус пишет в своих воспоминаниях:
«Под проливным дождём, шлёпая по лужам и натыкаясь в темноте на проволочные ограждения, мы с вокзала [в Претории] побрели на мерцающий вдали красный фонарь гостиницы, где запах луку и чесноку выдал нам присутствие бердичевского земляка. Хозяин встретил нас радушно, угостил ужином и отвёл лучшие номера… На вокзале [Претории]… с нами познакомились несколько интеллигентных, хорошо говорящих по-русски евреев. Они искренне обрадовались, узнав в нас своих бывших соотечественников, и пожелали нам вернуться победителями. Когда мы сели в вагон, на наших сидениях оказались корзины сочных персиков, бананов и апельсинов и несколько ящиков тонких сигар»[14].
«Русские евреи, с успехом подвизавшиеся в роли поставщиков правительства, встретили нас не менее любезно. Палатки, кухонные принадлежности, шанцевый инструмент, платье, бельё, сапоги, сёдла, баклаги – всё мы получали исключительно из рук этих расторопных комиссионеров, с которыми у бурского правительства было заключено условие на поставку платья и предметов снаряжения… Благодаря щедрости [трансваальского] правительства симпатии евреев были всецело на стороне буров, хотя, например, почтенный Абрамович, у которого Ганецкий [командир отряда русских добровольцев] заказал русский национальный флаг и такие же трёхцветные кокарды к шляпам, втихомолку уже выкраивал английский «Union Jack», предвидя занятие Претории в недалёком будущем английскими войсками… Евреям, всё больше выходцам из России, вообще жилось недурно в Трансваале»[15].
Некоторые евреи из России сражались на стороне буров и погибли на этой войне. Они воевали в африканерских и голландских отрядах, участвуя в самых ожесточённых битвах. В монографии «Русские и англо-бурская война»[16] приводятся имена некоторых из них. Евреев не принимали в Русский отряд, организованный в 1900 г. добровольцами из России, но одному из них, Грюнштейну – выходцу из Либавы, удалось в него войти. После объявления войны он вступил в Немецкий отряд, а затем стал у истоков Русского отряда.
В общественной жизни Трансвааля важную роль играл Бенсион Аарон (1867–1912). Он родился в России, получил образование в Германии, а в 1880 г. приехал в Кейптаун[17]. Аарон считается одним из основателей Йоханнесбурга. Будучи директором ряда компаний, он стал другом президента Крюгера, который, по некоторым сведениям, направил Аарона в 1896 г. в Россию на церемонию коронации Николая II в качестве представителя трансваальского правительства[18]. Во время англо-бурской войны Аарон организовал Еврейскую бригаду скорой помощи, которая спасала жизни раненых. По словам работников русского санитарного отряда в Трансваале, Аарон по отношению к ним был «воплощением доброты». За собственный счёт он приобретал необходимые медикаменты и оборудование. После захвата Претории британские власти попросили Аарона продолжить работу бригады.
На стороне англичан всё же было больше евреев, чем на стороне буров[19]. В составе армии буров в ту войну воевало около 1 тысячи евреев, а в британской армии – 2 800 евреев, 125 из которых погибли на поле брани[20]. Мария З., приехавшая в Трансвааль из России, чтобы отыскать своего мужа – русского добровольца, вспоминала, как попала в плен к англичанам и решила бежать, подкупив своего конвоира: «…Оказалось, что он русский еврей и сражается в армии как доброволец; разговорились, он стал жаловаться на строгость английской дисциплины. Я, будто бы шутя, предложила сто золотых в случае его побега со мной... Когда все уснули, мы тихонько ушли…»[21].
Однако большая часть русских евреев в Южной Африке не принимала участия в военных действиях и не симпатизировала ни одной из сторон в этом конфликте. Около десяти тысяч евреев из России перебрались в более безопасные уголки Южной Африки, подальше от боев, а ещё три тысячи русских евреев вернулись в Россию[22]. Многие русские евреи, в основном те, кто оставил на родине семьи, в 1899–1902 гг. пытались вернуться в Россию через Европу, предвидя затяжной характер войны. Некоторые евреи из России были высланы британскими властями во время англо-бурской войны как нежелательные лица. По сведениям российского МИД, «русские подданные, насильственно высланные из Южной Африки [в 1900 г.], были люди, принадлежащие к рабочему классу, живущему подённым заработком, то есть люди приблизительно одинакового достатка»[23]. Они приехали в Южную Африку в 1895–1898 гг., работали извозчиками, приказчиками, сапожниками, портными, каменщиками, кузнецами. Некоторые – на золотых приисках или на фабриках. Были среди них и более состоятельные люди: владельцы лавок, закусочных, питейных заведений, содержатели дрожек[24].
Среди русских военнопленных, содержавшихся британцами в тюрьмах, находилось много евреев из России. Несмотря на то, что российские дипломаты в большинстве случаев способствовали возвращению своих сограждан домой, лишь незначительное число русских евреев согласилось вернуться в Россию. Основной причиной отказа они называли нежелание служить в русской армии.
Новый всплеск иммиграции из России (1902–1911)
После завершения англо-бурской войны в Южную Африку вновь устремился поток эмигрантов из России. Одни русские подданные, оказавшиеся в результате войны за пределами Южной Африки, стремились вернуться назад. Другие, скопив денег на билет, покидали родные места и отправлялись в Лондон, чтобы там сесть на корабль и пуститься в плавание к южно-африканским берегам.
В справке министерства иностранных дел, подготовленной в январе 1903 г., сообщалось, что кроме нескольких тысяч русских евреев в Южной Африке проживало много русских, литовцев, поляков и финнов, большинство из которых бежали из России с целью уклониться от воинской повинности. Только часть тех, кто отправился на юг Африки, были привлечены высокими заработками на приисках. Остальные выходцы из России занимались торговлей, работали врачами, фармацевтами и т.д. «Следует заметить, что проживающие в упомянутой стране русские подданные не теряют связи с родиной, что указывает на частые обращения их к содействию иностранных консулов, которым поручены русские интересы» – отмечалось в переписке департаментов МИД России[25].
По данным переписи 1904 г., в Южной Африке проживал 38 101 еврей. Из них около половины были выходцами из России[26]. Если полагаться на оценочные сведения французского генерального консула в Йоханнесбурге, заведовавшего и делами российского вице-консульства, то в 1909 г. девять десятых русских иммигрантов были евреи[27].
Говоря о стратификации южно-африканского общества применительно к проблемам языка, социолингвисты Л.Лэнем и К.Макдональд отмечали, что африканеры и иммигранты из Восточной Европы, в частности евреи, изначально находились в невыгодном положении среди белых жителей страны. В рамках типично британской социальной системы их низкий статус и отсутствие «социокультурной компетентности» снижали возможность занять желаемое место в обществе.
Иммигранты из Восточной Европы на первых порах не владели местными языками и казались настолько чуждыми, что заслужили уничижительное прозвище «перуанцы»[28], ныне почти забытое. В его основе – название еврейского клуба, существовавшего в Кимберли в первые годы алмазной лихорадки.
Влияние выходцев из России на общественную жизнь южно-африканского еврейства с конца XIX в. до Второй мировой войны
До конца 1910-х гг. большинство раввинов в Южной Африке были британцами. Среди прихожан возникали конфликты, поскольку иммигранты из Восточной Европы требовали соблюдения религиозных ритуалов в соответствии с традициями, к которым они привыкли на родине. Литваки даже основывали собственные синагоги. Но, поскольку русские евреи в Южной Африке в конце XIX – начале ХХ в. смотрели на британских (и вообще западно-европейских) евреев как на старших братьев[29], им приходилось во многом перенимать традиции и обычаи последних. И в настоящее время раввины в ЮАР следуют западно-европейской традиции, но в синагогах царит восточно-европейский дух. Определённая отчуждённость между евреями из Западной и Восточной Европы сохранялась до 1930-х гг., поскольку литваки требовали от своих «старших братьев» заботы и поддержки, а последние не чувствовали себя обязанными помогать настойчивым и напористым «родственникам».
Влиянием евреев из России можно объяснить и тот факт, что в Южной Африке очень мало хасидов[30], ведь большинство литваков были противниками хасидизма. Консерватизм русских евреев, вероятно, также стал причиной довольно позднего появления в ЮАС реформированного иудаизма (1930-е гг.) Вместо этого евреи из Российской империи сыграли значительную роль в возникновении здесь сионизма. Многие из них приехали в Южную Африку, уже будучи членами «Ховевей Цион», и отделение этой организации было основано здесь литваком Моше Вайнером в 1896 г. С.Г.Миллин отмечала, что в первой половине ХХ в. в ЮАС еврейские традиции строго соблюдались прежде всего выходцами из России и сионистские идеи находили наибольший отклик именно у них[31].
Но первая Сионистская организация была основана здесь в 1898 г. британскими евреями. Через полгода была создана Южно-африканская сионистская федерация, руководимая опять же евреями из Западной Европы. Однако в 1930-е гг. председателями федерации поочерёдно становятся три литвака – Лазарь Брандо, Йозеф (Иосеф) Яновер и Николай Киршнер.
В 1903 г. был основан первый еврейский представительный орган – Трансваальский еврейский совет депутатов. Его целями были обеспечение прав еврейского населения и невмешательства государства в религиозные дела, традиции и привилегии евреев. Сионистская федерация первоначально рассматривала Совет как конкурента, но впоследствии эти две организации действовали в союзе, дополняя друг друга. В 1912 г. был создан Южно-африканский еврейский совет депутатов, объединивший несколько советов, в том числе Трансваальский. Изначально задуманные как общественные организации британских евреев в Южной Африке, советы были вынуждены защищать и интересы литваков как самой многочисленной группы еврейского населения страны (к 1911 г. в ЮАС их насчитывалось около 25 000[32]). Вплоть до начала 1930-х гг. руководящие должности в Южноафриканском совете занимали евреи из Западной Европы, но позже бразды правления перешли к выходцам из России и их потомкам. В 1940-е гг. они уже занимали все посты в руководстве Совета.
Совет провозгласил политику невмешательства в дела государства, идеологию, экономику и во все вопросы, напрямую не затрагивающие еврейское население ЮАС. Этому курсу он следовал до 1970-х гг., закрывая глаза на жестокие проявления апартеида и отделываясь общими комментариями, основной целью которых было продемонстрировать свою лояльность правительству и отмежеваться от тех евреев, которые вступали в ряды легальной или нелегальной оппозиции. Однако трудно переоценить роль Совета, как, впрочем, и Сионистской федерации в борьбе с антисемитизмом в Южной Африке (особенно в 1930–1940-е гг.) и создании достойного имиджа еврейской общины. Эти организации боролись против принятия законов об ограничении иммиграции из Восточной Европы, а впоследствии – из нацистской Германии.
Среди организаций, основанных русскими евреями в Южной Африке, наиболее заметными были «Идише арбетер бунд», «Еврейская груп-па», «Идише арбетер клуб», «Поалей Цион» и «Африканер гесерд». «Идише арбетер бунд» возник в начале ХХ в. Его члены выступали с резкой критикой сионизма и организовали «Общество друзей российской свободы», собирали средства в помощь отделениям «Бунда» в России[33], организовывали кампании протеста против погромов в России. Южно-африканские сионисты основали своё общество помощи российским сионистам и «Клуб самозащиты». Общество, созданное «Бундом», не выдержало напора Сионистской федерации. Даже визит видного бундовского деятеля Сергея Ригера не спас южно-африканский «Идише арбетер бунд», и к началу Первой мировой войны организация распалась.
Сильный резонанс имела деятельность «Еврейской группы», входившей в южно-африканскую Международную социалистическую лигу, предшественницу коммунистической партии ЮАС. Группа проводила собрания и митинги, первомайские демонстрации с социалистическими лозунгами. Её главным соперником была группа «Поалей Цион», появившаяся в 1919 г.[34]. Её члены предпочитали идиш ивриту, отстаивали традиционные ценности литваков, выступали против расовой дискриминации и пытались найти компромисс между еврейским национальным движением и социалистическим универсализмом. «Поалей Цион» пыталась сотрудничать как с Международной социалистической лигой, так и с Сионистской федерацией. К 1921 г. эта группа также прекратила своё существование, а самые левые её члены вступили в коммунистическую партию ЮАС.
«Идише арбетер клуб» зародился в 1929 г. и поддерживал тесные связи с южно-африканской компартией. Он выступал в защиту борьбы чёрного пролетариата ЮАС и считал сионизм своим главным препятствием при работе в еврейской среде. Члены Клуба считали, что сионисты «мёртвой хваткой» держат южно-африканское еврейство и не дают еврею осознать себя частью рабочего класса; сионизм – разновидность буржуазного шовинизма, с которым надо вести непримиримую борьбу. Клуб распался к 1948 г.
В 1932 г. в ЮАС было основано общество содействия расселению еврейских рабочих на землях СССР – «Африканер гесерд». Оно ставило своей целью оказание материальной и моральной поддержки еврейскому социалистическому строительству в Биробиджане[35]. Занимая просоветскую позицию, «Африканер гесерд» издавал газету «Гесердворт», где велась пропаганда советского образа жизни и эмиграции в Биробиджан, обличались антисемитские выпады в южно-африканской прессе. При «Африканер гесерд» было организовано молодёжное движение «Югенд гесерд», единственное антисионистское молодёжное движение в Южной Африке. Оно оказалось малоэффективным и в 1935 г. фактически было распущено.
Основными причинами краха альтернативных организаций русских евреев являлись, с одной стороны, растущая «вертикальная мобильность» еврейского населения ЮАС, рост его благосостояния и социального статуса и, следовательно, недостаточная популярность социалистических идей как альтернативы сионизму, с другой стороны – отсутствие достойной смены в лице молодого поколения. Крах левой идеологии в ЮАС ускорило заключение пакта Молотова–Риббентропа. Новую жизнь она получила только после вступления СССР во Вторую мировую войну. После ее окончания деятельность сионистских молодёжных движений в ЮАС активизировалась.
В 1920–1930-е гг. в среде выходцев из бывшей Российской империи получили распространение идеи трудового сионизма и ревизионистского сионизма. Последний составил серьёзную конкуренцию традиционному сионизму, его последователи образовали собственную фракцию в Сионистской федерации и баллотировались во Всемирный сионистский конгресс от Южной Африки по отдельным партийным спискам. Этому успеху способствовали три визита в ЮАС идеолога ревизионизма В.Жаботинского (в 1930, 1937 и 1938 г.)
Русские евреи (вплоть до 1950-х гг.) в большинстве своём являлись сторонниками партии, возглавляемой Яном Смэтсом (вначале она называлась Южно-африканской, а позднее – Объединённой), и противниками лидеров африканерских националистов Дж.Б.Герцога и Д.Ф.Малана. В 1910–1920-е гг. отношение африканеров к евреям ухудшилось под влиянием английского антисемитизма, а также в результате возросшей экономической конкуренции между бурами и евреями. Тем не менее африканерские националисты до конца 1920-х гг. безуспешно пытались апеллировать к еврейскому электорату, проводя параллели между сионизмом и стремлением буров к господству в Южной Африке. Партия Яна Смэтса (африканера, неоднократно в 1910–1940-е гг. занимавшего пост премьер-министра ЮАС) была лояльна Великобритании и противостояла бурскому изоляционизму. С другой стороны, Смэтс выступал как защитник сионизма, южноафриканских евреев и противник возведения барьеров на пути иммиграции восточно-европейских евреев. В 1917 г. он встречался с Хаимом Вейцманом и лично заверил его в своей поддержке сионизма[36].
После окончания Первой мировой войны поток иммигрантов, преимущественно евреев, из Восточной Европы (в том числе, из Советской России, Литвы, Польши) в ЮАС значительно увеличился. Кроме того, в Южную Африку устремились русские эмигранты из европейских стран, где они оказались в тяжёлом положении. К 1924 г. литовские евреи составляли 70% еврейских иммигрантов из Восточной Европы, польские – 10%, латвийские – 8%, российские – 12%[37]. В связи с ухудшением политико-экономической ситуации в Польше евреи из этой страны к 1930 г. составили в ЮАС уже 26% еврейских иммигрантов из Восточной Европы[38], но выходцы с территории бывшей Российской империи по-прежнему превалировали.
Поток иммигрантов то расширялся, то сужался из-за иммиграционной политики правительства ЮАС. В 1930 г., по настоянию аф-риканерских националистов, был принят «Закон об иммиграционных квотах». Евреи, согласно этому закону, «отличались» от коренных белых жителей страны, а посему представляли угрозу будущему нации. Закон вводил понятия «желательных» и «нежелательных» стран. Из «нежелательных», прежде всего восточно-европейских, стран в Южную Африку разрешался въезд не более 50 иммигрантам в год. Выходцы из России и Польши в большинстве случаев не имели действительных паспортов или иных документов, удостоверяющих личность, и по закону 1930 г. не имели права на въезд. Эти меры привели к сокращению потока иммигрантов из Восточной Европы, в том числе из стран, ранее входивших в Российскую империю. Если в 1880–1910 гг. (30 лет), в период пика еврейской иммиграции в Южную Африку, сюда приехали на постоянное жительство около 40 000 евреев, то в 1910–1948 (38 лет) – менее 30 000[39]. Но возросла роль второго поколения еврейских иммигрантов, детей русских евреев, родившихся уже в Южной Африке или привезённых туда в малолетнем возрасте.
Тем временем еврейская община Южной Африки значительно укрепилась и усилила своё влияние. В 1921–1945 гг. она занимала второе место в мире (после США) по финансированию сионистского движения в Палестине[40]. Лишь после Второй мировой войны еврейство Южной Африки уступило по этому показателю общинам Великобритании, Канады и Латинской Америки. Это значит, что взносы южно-африканских евреев в этот период были больше, чем от всех еврейских общин мира. В 1946-66 гг. они составили $38 757 000, а американских – $764 572 000. При этом еврейское население США численно превосходило южно-африканское в 50 раз[41]. В щедрости южно-африканского еврейства смог убедиться руководитель ОРТа Л.Брамсон, который в 1933-34 гг. проводил в ЮАС 17-месячную кампанию по сбору средств для своей организации[42].
На территории Ранда, где находятся Йоханнесбург, Клерксдорп и Велком, в 1920-е гг. было более 20 000 евреев. В 1936 г. в Йоханнесбурге проживало 43% всех южно-африканских евреев[43]. Газеты на первых страницах публиковали поздравления с еврейскими праздниками, а торги на бирже в эти дни не проводились. «В общем и целом, – писала Миллин, – в Йоханнесбурге евреям живётся лучше, чем в любом другом уголке мира»[44].
Роль русских евреев в экономике, науке и культуре Южной Африки 1910–1930-х гг.
Многие российские евреи, приехавшие в Южную Африку во второй половине XIX – начале XX в., преуспели в этой стране. Например, Бенджамин Гинзберг стал в 1904 г. первым предпринимателем, занявшимся торговлей уникальным травяным чаем «роойбос». Теперь «роойбос» экспортируется в Европу, США и Японию, он популярен во всём мире не только благодаря вкусу и аромату, но и целебным свойствам. Другим выходцем из России, разбогатевшим в Южной Африке, был Исайя Гиршон, основатель одной из крупнейших фирм по торговле ювелирными изделиями в Южной Африке.
Двоюродные братья Натан Канард (1855–1941) и Рафаэль Германн (1855–1922), уроженцы Ковно, в 1881 г. основали в Южной Африке первую табачную фабрику[45]. Выходец из России Германн Поляк (1888–1950), друг Т.А.Эдисона, организовал продажу граммофонов[46]. Его компания также представляла в ЮАС интересы производителей фортепиано и звукозаписывающих компаний[47]. В 1920–1930-е гг. фирма Г.Поляка одной из первых в ЮАС занялась продажей радиоприёмников, холодильников и посудомоечных машин.
Крупнейшим производителем зерновых в начале ХХ в. был выходец из Ковенской губернии Эзраэль Лазарус (1880–1946)[48]. Его называли «королём кукурузы». Он прибыл в Йоханнесбург в 1896 г. и перед Первой мировой войной владел более чем 20 000 акров сельхозугодий и 10 000 голов скота. На его фермах ежегодно производилось 10 500 тонн кукурузы, а также картофель, пшеница, тыква и т.д. Другого российского эмигранта, Макса Роуза (1874–1951), в Южной Африке называли «королём страусовых перьев». Вместе со своим братом Альбертом (1884–?) он владел стадом до 30 000 птиц и являлся самым крупным в стране поставщиком страусового мяса и перьев[49].
Среди русских евреев в Южной Африке было несколько видных геологов. Соломон Рабинович (1880–1947) стал первооткрывателем алмазных месторождений в Намакваленде. Вульф Карлис (1851–1937) в 1920-е годы играл важную роль в открытии и разработке аллювиальных месторождений алмазов в Западном Трансваале и Танганьике. После англо-бурской войны он основал одно из первых поселений для белой бедноты на берегах реки Моой, где проживало около трёхсот бурских семей[50].
Социалисты из России приезжали в Южную Африку ещё до 1917 г. Например, в ноябре и декабре 1915 г. на заседаниях южно-африканских социалистов некий Б.Фонарёв читал доклады о возможности революции в ЮАС[51]. После Октябрьской революции деятельность социалистических организаций в Южной Африке активизировалась. Одним из самых ярых пропагандистов социализма стал Михаил Яковлевич Вольберг (Вельмонт), который приехал в Южную Африку в середине 1910-х гг. Здесь он открыл собственную контору, а к октябрю 1917 г. возглавлял акционерное общество в Йоханнесбурге. По случаю приезда в Южную Африку Л.Лапицкого и И.Сосновика из Советской России Вольберг организовал мощную пропагандистскую акцию в поддержку южно-африканской Интернациональной социалистической лиги, поставив на карту своё положение в обществе. Вольбергу удалось добиться предоставления главного зала Городского совета Йоханнесбурга якобы для проведения лекции об ужасах большевизма «под высоким покровительством мэра города мистера Аллена, Императорского российского консула [Ф.Дж. Мура]», которая состоялась 26 марта 1919 г. На самом деле ораторы из России рассказывали шеститысячной аудитории о преимуществах социалистического строя и о неизбежности краха капитализма. Собрание закончилось пением «Интернационала» и осуждением попытки европейских правительств подавить революционные движения пролетариата России, Германии и других стран. Реакцией на эту акцию стали многочисленные забастовки в стране[52]. Вольбергу, Лапицкому и Сосновику пришлось покинуть Южную Африку. После долгих скитаний Вольберг вернулся в Россию, где представил доклад о своей деятельности на юге Африки и об организованной им лекции. Дальнейшая судьба Вольберга неизвестна.
Одна из самых легендарных личностей из российских эмигрантов в Южной Африке – это Исаак Охберг (1879–1938). Уроженец Киева, он в 1894 г. поселился на Капе и стал преуспевающим торговцем древесиной[53]. В 1921 г. он привёз в ЮАС более 200 еврейских детей, оставшихся без родителей после погромов и Гражданской войны в России. Деньги на отправку украинских сирот в Южную Африку были собраны Южно-африканским фондом помощи евреям – жертвам войны и упоминавшимся выше магнатом И.Льюисом. Вместе с И.Охбергом дети отправились в Варшаву, а оттуда через Данциг – в Лондон. 21 сентября 1921 г. они прибыли в Кейптаун. На пристани их приветствовала огромная толпа горожан. Сироты были направлены в еврейские детские дома Кейптауна и Йоханнесбурга. Они быстро интегрировались в южно-африканское общество. Некоторые из них через 20–30 лет стали известными людьми.
Несмотря на рост антиеврейских настроений в стране, особенно в конце 1930-х гг., многим евреям удалось добиться успеха в политике. Элдерман Шадер в 1930-е гг. был мэром Порт-Элизабета[54]. Макс Льюис Маркус, приехавший в 1904 г. из Литвы, в 1931 г. стал мэром Питерсбурга, а впоследствии – председателем Торговой палаты[55]. Хаймен Давыдов и Моррис Кентридж стали членами парламента. Давыдов неоднократно выступал за равную оплату труда вне зависимости от цвета кожи[56]. Кентридж (Канторович; 1881–1958) приехал в Йоханнесбург в 1899 г. В 1914-м победил на выборах в парламент от Объединённой партии. Был членом парламента ЮАС в 1914-20 и 1924-57 гг. В сентябре 1941 г. он приветствовал учредительное собрание южно-африканского общества «Медицинская помощь для России»[57], выступал за принятие законов о социальной защите населения и против дискриминации евреев, занимал один из руководящих постов в Южно-африканской сионистской федерации[58].
Ряд видных южно-африканских художников, получивших известность в 20–30-е гг., родились в Российской империи. Среди них Герберт Меерович, Липпи Липшиц и Вольф Кибел. Крупнейшая романистка Южной Африки 1920–1930-х гг. Сара- Гертруда Миллин была внучкой литовского еврея Исайи Либзона, который стал одним из основателей города алмазоискателей Кимберли. В детстве её сбил экипаж, в котором ехал сам «строитель Британской империи» Сесиль Родс[59]. Девочка отделалась лёгким испугом, но, став взрослой, написала одну из самых известных биографий Родса и сценарий фильма о нем. Она вышла замуж за Филипа Миллина (1888–1952), будущего члена Верховного суда Южной Африки и автора монографии о торговом праве[60]. В 1936 г. Сара побывала в СССР. К этому времени здесь вышло в свет уже несколько переводов её произведений[61].
Первый южно-африканский психоаналитик, ученик Павлова, Вульф Сакс (1893–1949) родился в Литве, окончил С.-Петербургский университет, объездил всю Европу и в 1922 г. решил поселиться в Южной Африке. В 1937 г. он опубликовал знаменитую монографию «Чёрный гнев» (или «Чёрный Гамлет») – первый в истории психологии отчёт о применении психоанализа по отношению к африканцу. Сакс попытался развеять предрассудки европейской культуры, утверждая, что африканцы обладают собственным внутренним миром, чем бросил вызов расистским догмам. Свои данные Сакс почерпнул во время работы в преторийской психиатрической больнице.
Поддержка Советского Союза русскими евреями ЮАС во время Второй мировой войны
Симпатия русских евреев Южной Африки к России ярко проявилась в поддержке борьбы Советского Союза против нацистов и участии в создании целого ряда обществ дружбы между ЮАС и СССР. Первое такое общество, «Друзья Советского Союза», было создано в 1931-32 гг. после проведения в Йоханнесбурге выставки советской графики и художественной промышленности[62]. Оно было тесно связано с Коммунистической партией. Активистами общества были супруги Рунич. Осип Ильич Рунич (Фрадкин) родился на Украине[63]. В 1910 г. в Киеве началась его сценическая карьера, а в 1915-м Рунич дебютировал в кино. Его популярность в русском дореволюционном кинематографе была огромной. Он числился в ряду звёзд первой величины, часто выступал в роли партнёра Веры Холодной. «Элегантный, красивый, жизнерадостный – немудрено, что он скоро стал любимцем публики», – писала газета «Руль». Его экспансивные поклонницы после окончания фильма пронзительно вопили в полутемном зале: «Ру-унич!»[64]. Когда И.Мозжухин в марте 1917 г. ушёл из Московского Драматического театра, чтобы «посвятить себя исключительно игре для экрана», на его место был приглашён Рунич[65]. В июне 1918 г. он отправился на съёмки в Одессу. В ноябре город был занят войсками Антанты, и в начале 1919 г. Рунич отбыл за границу. Когда после смерти В.Холодной поползли слухи, что актриса была отравлена, подозрение пало на Рунича, партнёра в её последних фильмах. Он подвергался преследованиям, и лишь полвека спустя усилиями людей, знавших Веру Холодную, миф о её насильственной смерти был окончательно развеян.
Эти слухи не помешали Руничу играть значительную роль в жизни российской эмиграции в Берлине 1921-31 гг. Он являлся председателем «Союза русских сценических деятелей в Германии», участвовал в благотворительных вечерах. В начале 20-х гг. Рунич был избран в правление берлинского «Русского клуба» (председателем которого стал В.Д.Набоков)[66]. Он много снимался в кино: немой кинематограф позволял русским актёрам участвовать в постановках на равных с немецкими. Кинокартина «Дубровский», снятая на немецкой студии, но исключительно российскими кинематографистами, два года спустя была привезена в СССР и с успехом демонстрировалась в кинотеатрах страны[67]. Жена Рунича, Нина Павлищева, была примой-балериной Варшавского театра, дочерью генерала и фрейлины двора. Руничи поженились в Париже, где Осип Ильич, в числе прочего, состоял в правлении «Русского литературно-артисти-ческого кружка»[68], а оттуда перебрались в Южную Африку[69].
Во время Второй мировой войны Осип и Нина Руничи активно работали в южно-африканском обществе «Друзья Советского Союза», которое издавало журнал «Советская жизнь», а позднее – газету «Советская Россия»[70]. Организация содействовала выходу в свет переводов русских и советских писателей.
Руничи сотрудничали и с «Южно-африканским обществом культурных связей с СССР». Оно было основано в 1931 г. по просьбе ВОКСа председателем Торговой палаты г. Лихтенберга выходцем из Литвы Израилем Купером (1887-?) и его женой Сесилией. Общество организовывало лекции, концерты, приёмы и благотворительные спектакли в поддержку Советского Союза. И.Купер был организатором первой советской выставки в ЮАС, проведенной в сентябре 1931 г. Он также являлся пайщиком Южно-африкано-Советского торгового общества, образованного осенью 1925 г. под руководством Л.Б.Красина, тогдашнего посла СССР в Великобритании[71]. И.Купер неоднократно посещал Советский Союз для переговоров относительно поставок нефти в Южную Африку. В середине 1940-х гг. Общество, основанное Куперами, стало настолько влиятельным, что его почётным президентом стал мэр Йоханнесбурга. Председателем общества была Сесилия Купер.
Во время Второй мировой войны для сбора средств в пользу «Южно-африканского общества культурных связей с СССР» Осип Рунич ставил в Йоханнесбурге спектакли, в том числе пьесу К.Си-монова «Русский вопрос». Его супруга во время войны поставила в ЮАС оперу Н.А.Римского-Корсакова «Снегурочка», в которой пела бывшая прима Берлинского оперного театра Ксения Бельмас.
Нина Рунич организовала в Йоханнесбурге Школу русского балета. Её муж в Южной Африке стал режиссёром, ставил пьесы и оперы в театрах страны. Рунич, безусловно, сочувствовал коммунизму. Например, в октябре 1943 г. он поставил пьесу М.Тренёва «Советская жена» (первое исполнение советской пьесы на русском языке в ЮАС), выдержанную в духе социалистического реализма.
Он хотел вернуться в Россию, но ему, разумеется, было в этом отказано. По воспоминаниям бывших работников советского консульства в ЮАС, Рунич отказывался изъясняться по-английски и даже научил своего попугая говорить «Сталин – ура!»[72]. Осип Ильич Рунич скончался в 1947 г. в Йоханнесбурге.
Сыном выходца из России был и Х.М.Шнайер, основатель и секретарь южно-африканского общества «Медицинская помощь для России», тесно связанного с «Друзьями Советского Союза». Ещё до Первой мировой войны его отец добрался до Южной Африки в трюме парохода. Общество, основанное Шнайером, собирало средства и покупало лекарства для Красной Армии. Только с 1943-го по июнь 1944 г. организация собрала среди населения около 700 фунтов стерлингов. Ее наиболее ценным вкладом стало предоставление вакцин. После войны руководители «Медицинской помощи» были награждены почётными значками и приглашены посетить Москву[73].
Руководителем «Общества друзей Биробиджана» (первоначально – «Еврейский военный призыв») была Дора Александрович, сестра популярного советского певца Михаила Александровича[74]. Члены этого общества направляли в СССР посылки с продовольствием для своих родственников, которые были выселены из Прибалтики в Сибирь и Среднюю Азию. Делалось это с разрешения тогдашнего наркома иностранных дел В.Молотова. Неизвестно, получали ли адресаты свои посылки.
Общества дружбы устраивали просмотры советских фильмов. В этом им помогало советское консульство. Просмотры были довольно популярны. На сеансах присутствовало до 350 человек[75]. Подавляющее большинство зрителей составляли евреи, в основном из Прибалтики, которые понимали фильмы без перевода.
Послевоенные годы (1945–1956)
В 1956 г. официальные контакты между странами прервались, и советское консульство в Претории было закрыто. Еще раньше был принят Закон о подавлении коммунизма. Ассоциировать себя с Советским Союзом в ЮАС стало опасно, и общества дружбы с СССР прекратили свою деятельность[76].
Приход к власти в 1948 г. националистической партии во главе с Д.Ф.Маланом, инициатором принятия законов, ограничивающих еврейскую иммиграцию в ЮАС, и автором ряда антисемитских статей и выступлений, поверг еврейскую общину в шок. Не утешал её и тот факт, что в прошлом соратник Малана премьер-министр Дж.Герцог встретился с Х.Вейцманом и выразил поддержку своим правительством сионистского движения. Однако и Малан, и его преемники на посту премьер-министра неоднократно заявляли, что вся антиеврейская риторика – в прошлом и что теперь они с уважением относятся к своим еврейским согражданам.
В послевоенные годы выходцы из России по-прежнему играли видную роль в южно-африканском обществе. Среди них Меер Кац – мэр Рандонтейна в 1952-53 гг.[77]. Он родился в 1903 г., а в Южную Африку приехал в 1928-м. Мэром Кимберли, одного из центров горно-добывающей промышленности страны, в 1959-60 гг. был уроженец Литвы Лайонел Явно (в ЮАС с 1911 г.)[78]. Мэром Йоханнесбурга, крупнейшего мегаполиса Южной Африки, в 1949-50 гг. был Джек Минсер (род. в России в 1896 г.)[79]. И, наконец, единственным евреем – членом правительства за всю историю Южно-Африканского Союза был выходец из Литвы Гарри Глюкман (1895–?), министр здравоохранения и жилищного строительства в 1945-48 гг.[80]
Берта Соломон (Шварц; 1892–1969), видная южно-африканская феминистка, родилась в Минске. Она стала одной из первых в стране женщин-поверенных. Берта возглавила кампанию за предоставление женщинам права голоса. Соответствующий закон в ЮАС был принят в 1930 г. Соломон была избрана в южно-африканский парламент и оставалась депутатом в течение двадцати лет. По её инициативе во время Второй мировой войны был создан Вспомогательный женский корпус ВВС Южной Африки[81].
В культурной жизни ЮАС послевоенного периода важную роль играл музыкант Джерри Айдельсон, уроженец Латвии. Он стал основателем и председателем Общества южно-африканских композиторов. А Пинкус Снайдман, уроженец Эстонии, в 1960-е гг. являлся президентом Национальной оперной ассоциации и управляющим театра «Сивик», одного из лучших в стране[82].
В 1940–1950-е гг. ряд бизнесменов российского происхождения стали в ЮАС пионерами в разных областях торговли и производства. Так, Вульф Бермейстер (род. в 1901 г., в ЮАС – с 1919 г.) одним из первых занялся продажей радиоприёмников и фотоаппаратов[83]. Дэвид Рабинович, эмигрировавший в Южную Африку в 1924 г., организовал производство туалетных принадлежностей[84], а Натан Славин из Запорожья (род. в 1909 г.) – кожгалантереи. Себиа Вунш, родившийся в 1882 г., основал одну из первых в стране фабрик по производству одежды и был одним из учредителей и председателей Трансваальской ассоциации ее производителей[85].
Участие русских евреев в борьбе против расового неравенства в Южной Африке (начало ХХ в. – 1963)
Еврейская община и её организации – Еврейский совет депутатов и Сионистская федерация – вплоть до второй половины 1970-х гг. всячески стремились отмежеваться от сородичей, которые выступали против политики правительства. Судьба небелого населения страны мало беспокоила общину, и южно-африканские евреи в массе своей стремились подчеркнуть дистанцию между собой и небелыми гражданами, опасаясь за свои привилегии как представителей белой расы и не желая вызывать антисемитизм. Борцы за расовое равноправие воспринимались как возмутители спокойствия и вызывали чувство «неловкости».
Тем удивительнее, что среди белых борцов за равные права для всего населения Южной Африки подавляющее большинство составляли евреи. Ещё в начале ХХ в. Германн Калленбах, уроженец Литвы, получивший архитектурное образование в Германии, стал другом Махатмы Ганди и одним из его последователей. В 1910 г. Калленбах приобрёл для Ганди и участников сатьяграхи (т.е. кампании ненасильственного неповиновения и сопротивления властям) ферму и назвал её в честь Льва Толстого, которого Махатма считал своим учителем и с которым вёл переписку. В 1930-е гг. Калленбах стал убеждённым сионистом и в 1937 г. специально отправился в Индию, чтобы убедить Ганди выступить в поддержку сионизма. Секретарём Ганди в Южной Африке была Соня Шлезин из Литвы. Впоследствии Ганди вспоминал, что в Южной Африке его «окружали евреи»[86].
Евреи-литваки были, в основном, более радикальны, чем выходцы из Западной Европы. Литваки часто становились лидерами профсоюзов (Солли Сакс, Эли Вайнберг). Довольно большое число южно-африканских коммунистов были прибалтийскими евреями (Лазарь Бах, Молли Уолтон-Зеликович, П. и М. Рихтеры); они играли важную роль в развитии идеологии своей партии. Лазарь Бах и братья Рихтеры были в конце 1930-х гг. вызваны в Москву, осуждены и погибли в сталинских лагерях[87]. Против расового угнетения выступали члены «Еврейской группы», «Идише арбетер бунд», «Идише арбетер клуб», «Поалей Цион» и «Африканер гесерд». В 1950-е гг. ряд бывших членов «Идише арбетер клуб» и «Африканер гесерд» под руководством Майкла Шура основали «Еврейскую демократическую ассоциацию»[88]. Но к 1962 г. она распалась, а сам Шур эмигрировал в Англию. Еврейская община не доверяла демократическим призывам, опасалась их. В 1956 г. 23 человека из 156 обвиняемых на процессе о государственной измене, устроенном правящей Националистической партией, чтобы разделаться с левой оппозицией, были евреями. Среди них – уроженцы Прибалтики Джо Слово, Рут Фёрст и Бен Турок. В 1963 г. на Ривонийском процессе, результатом которого стало пожизненное заключение членов высшего руководства АНК, включая Нельсона Манделу, евреями были пятеро обвиняемых. Но взгляды борцов за равноправие разделяло лишь меньшинство южно-африканских евреев. Идиш легко воспринял такие уничижительные слова южно-африканского английского, как «kaffir» («черномазый»), «coolie» («индиец»).
1950–1970-е гг.
В 1950-60-е гг. роль выходцев из бывшей Российской империи в Южной Африке уменьшилась в связи с тем, что иммиграция из Восточной Европы был сведена к минимуму. Если в 1921 г. в ЮАС проживало 26 476 выходцев из России, то в 1951 г. – только 7 988[89]. В 1952 г. в ЮАС прибыло 11 иммигрантов, родившихся в Эстонии, 8 – в Латвии, 14 – в Литве, 28 – в России. Всего в том году в ЮАС приехало 10 737 иммигрантов[90]. В 1959 г. удостоверения о натурализации были выданы 7 гражданам Латвии, 33 – Литвы и 2 – России. Всего в тот год было выдано 1 548 удостоверений[91].
Всплески антисемитизма возобновились в 1960-е гг., когда Израиль активно поддерживал резолюции ООН против апартеида. Однако к концу 1960 – началу 1970-х отношения между этими странами нормализовались. Между ними укрепилось сотрудничество, в частности по созданию ядерного оружия. В 1972 г. в Израиле открылось южно-африканское консульство, а в 1975 г. – посольство.
В это время в среде русских евреев по-прежнему было немало выдающихся личностей. Среди них Леон Фельдберг, журналист и редактор, участник полемики 1950–1960-х гг. вокруг «партийности» в Южно-африканской сионистской федерации. Он являлся директором одного из крупнейших издательств «Кэкстон Лтд», газеты «Саут-эфрикан джуиш таймс» и Южно-африканского еврейского ежегодника.
Ряд южно-африканских евреев-литваков переехали на постоянное местожительство в Израиль. Однако евреи Южной Африки, в основном, предпочитали оставаться дома, щедро спонсируя репатриацию из стран, где у евреев невыносимые условия жизни. В 1950-е гг. алия из Южной Африки составляла около 100 человек в год, в 1960-е – около 300 человек в год[92]. К 1972 г. в Израиле проживало примерно 7 000 иммигрантов из ЮАР.
В 1966 г. сын выходцев из Прибалтики Луи Арье Пинхус стал председателем Всемирной сионистской организации и занимал эту должность до своей кончины в 1973 г. Он родился в Свободном Оранжевом Государстве в 1912 г., окончил университет в Йоханнесбурге, был активным участником сионистского молодёжного движения, а с 1940 по 1948 г. занимал пост председателя Южно-африканской сионистской федерации. Эмигрировал в Израиль в 1948 г.
Среди эмигрировавших в Израиль в 1960-е гг. был и рабби Израиль Абрахамс, уроженец Вильны, главный раввин Капской провинции, Юго-Западной Африки (Намибии) и Солсбери. Он принадлежал к числу тех немногих раввинов, которые позволяли себе выступать с критикой апартеида, подчёркивая несовместимость принципов иудаизма и расового угнетения. Абрахамс поддерживал петиции против расовой сегрегации в университетах, выселения небелого населения с земель, предназначенных правительством для европейцев, и положения, по которому полиция имела право задерживать любого гражданина страны на 90 суток без предъявления обвинения[93].
Из южно-африканских евреев-литваков в политической жизни Израиля наибольших успехов достиг Яаков (Джек) Гери, занимавший пост министра торговли и промышленности в правительстве Бен-Гуриона в 1950-51 гг. Он получил образование в ЮАС и до репатриации имел там адвокатскую практику. Гери был братом председателя Южно-африканской сионистской федерации Бернарда Геринга.
В сфере политики, культуры, экономики Южной Африки всё большую роль стали играть дети русских евреев. Среди них Надин Гордимер, Сол Керзнер, Ронни Касрилс и Хелен Сузман. Отец выдающейся южно-африканской писательницы, лауреата Нобелевской премии по литературе Надин Гордимер приехал в Южную Африку из Риги в 13-летнем возрасте. Сол Керзнер стал миллионером, создателем всемирно знаменитого развлекательного комплекса «Сан-Сити», владельцем гостиниц и казино. Активист компартии и Африканского национального конгресса, а ныне министр водных и лесных ресурсов в правительстве ЮАР Ронни Касрилс считает, что его фамилия произошла от Касриловки Шолом-Алейхема. Хелен Сузман (р. 1917), которая на протяжении 13 лет была единственным членом южно-африканского парламента от либеральной Прогрессивной партии, пользовалась широкой поддержкой еврейского электората. В 1960-е в ЮАР даже был такой анекдот: «Евреи агитируют за Прогрессивную партию, голосуют за Объединённую партию и надеются, что Националистическая партия останется у власти».
Консерватизм и страх еврейской общины вызвать всплеск антисемитизма делали её в 1960–1970-е гг. оплотом правящей На-ционалистической партии. Только в 1978 г. Еврейский совет депутатов принял резолюцию бороться за искоренение любой дискриминации человека, вне зависимости от расы, вероисповедания и цвета кожи. В то же время начались попытки установить диалог с лидерами небелого населения ЮАР. Тогда евреи Южной Африки с удивлением обнаружили, что в 1970 – начале 1980-х гг., согласно исследованиям, евреи были для чернокожих южноафриканцев самой ненавистной группой белого населения после африканеров[94].
Время перемен: русские евреи в ЮАР в 1980–1990-е гг.
К началу 1980-х гг. подавляющее большинство южно-африканских евреев были уроженцами ЮАР, потомками литваков и принадлежали к городскому среднему классу. В их среде возрастал интерес к оппозиционным движениям и недовольство системой расового неравенства. Этому способствовали политическая нестабильность в стране и шок, вызванный разгоном в 1976 г. демонстрации школьников чёрного пригорода Йоханнесбурга, переросшим в настоящее побоище и ставшим трагедией для многих чёрных южноафриканцев. Сионистские организации, плохо воспринимавшие перемены, старались использовать энергию еврейской молодёжи, их желание участвовать в политическом процессе и изменить ситуацию в стране. Но многие евреи, не находя в себе сил что-либо изменить, но и не желая мириться с существующими порядками, предпочитали эмигрировать. Эмиграция усилилась в конце 1980 – начале 1990-х гг., когда будущее новой ЮАР после демократических выборов (они состоялись в апреле 1994 г.) было смутным и вселяло страх[95].
Тем не менее, по словам писателя Марка Зингериса, «в Южной Африке сейчас больше литваков, чем в самой Литве… Когда литовские евреи обращают свой взор на ЮАР, то видят, что наша культура и община сохраняются там. У нас [в Литве] культура литваков была просто уничтожена во время Холокоста и советской власти. Но в ЮАР она жива»[96]. В Южной Африке в конце 1990-х проживало около 80–90 тыс. евреев, и примерно 80% из них имели российские корни. В Литве же в настоящее время около 5 000 евреев, большинство из которых приехало из других регионов СССР.
В конце 1980 – начале 1990-х гг. в ЮАР активно начали эмигрировать граждане СССР, и большинство русских евреев, живущих ныне в ЮАР, приехали сюда именно в этот период. Но есть и исключения. Марк Шуан приехал в Южную Африку в 1960-е гг. Из советских иммигрантов, прибывших тогда в страну, его считают наиболее преуспевшим. В Киеве он получил диплом горного инженера, но в Южной Африке ему пришлось переучиваться и защищать диссертацию. Проработав несколько лет «коммуникабельщиком», объединяющим людей вокруг новой идеи, он вместе с австрийцем Карлом Финатцером основал компанию «Finance Cement» с оборотом 370 млн рандов в год, приносившую 74 млн доходов[97]. Его компания в 1990-е гг. занималась производством, экспортом и импортом дорожно-строительных машин, работая со странами Европы и Дальнего Востока. Шуан сотрудничал со «Стройдормашэкспортом», Путиловским заводом, заводом шагающих экскаваторов в Красноярске, заводом грейдеров в Брянске и киевским «Красным экскаватором».
В 1993 г. в Йоханнесбурге открылась Школа фехтования Тышлера. Её основатель и руководитель – кандидат педагогических наук, тренер национальной сборной ЮАР Геннадий Тышлер, сын Давида Тышлера, призёра чемпионатов мира по фехтованию 1955-59 гг. и Олимпийских игр в Риме и Мельбурне. Среди учеников Тышлеров – золотые призёры Олимпиад в Токио, Мехико, Мюнхене, Монреале, Москве. С 1993 г. более десяти выпускников Школы Тышлера стали чемпионами ЮАР и призерами международных соревнований.
Одним из самых заметных деятелей русскоязычной диаспоры Южной Африки является Марк Волошин. Он родился в Москве в 1945 г. Здесь же получил высшее образование и работал стоматологом. В 1972 г. иммигрировал в Германию, где продолжил своё образование и работал в зубных клиниках. В конце 1970-х перебрался в США, где стал президентом «Marvol Group», а в 1985-м – в Южную Африку. Он является председателем правления компании «Марвол». Волошин – довольно противоречивая фигура. С одной стороны, это меценат, щедро выделяющий средства на инициативы, способствующие укреплению связей между Россией и ЮАР. Он финансировал газету «New Bridge», выходившую в 1992-94 гг. одновременно в России и Южной Африке на русском и английском языках. Многие выпуски газеты были полностью посвящены компании «Марвол» и её президенту, а также описанию и даже прославлению их деяний. Тем не менее нужно отметить позитивную роль, которую играла «New Bridge», знакомя друг с другом народы ЮАР и России. Некоторые члены русской общины в ЮАР до сих пор вспоминают об этой газете с тёплым чувством. Какое-то время Волошин финансировал Центр российских исследований в Кейптаунском университете. Без его финансовой поддержки эта важная научная организация перестала существовать. А в 1993 г. Волошин создал на территории винодельческой фермы «Хазендал», основанной в 1704 г. и принадлежащей теперь ему, Русскую галерею искусств (теперь она называется «Музей Марвол»). Помимо галереи здесь русская библиотека, видеотека и фонотека, проводятся экскурсии, лекции, образовательные программы. Основу коллекции составляют работы современных российских художников. Волошин помогал устраивать гастроли российских артистов в ЮАР, спонсировал множество культурных мероприятий – балетные постановки, концерты, спектакли.
С другой стороны, имя Волошина связывают с крупным скандалом, который в последние годы обсуждается в южно-африканской и российской прессе. Он обвиняется в контрабанде оружия и снабжении им южно-африканской компании «Армскор». В начале 1990-х гг. Волошину якобы удалось договориться с руководством российского военно-промышленного комплекса о нелегальном (в обход санкций ООН) экспорте в Южную Африку двигателей для истребителей «МиГ», а также ракет РД33[98]. Заработанные таким образом деньги, как утверждают журналисты, составили основу капитала Волошина. Он приобрёл в Претории особняк и превратил его в пятизвёздочный отель[99]. Волошину удалось включить в число директоров одной из своих компаний министра иностранных дел Альфреда Нзо и министра обороны Джо Модисе.
В конце 1980-х – 1990-е гг. старое поколение российских евреев, поселившихся в Южной Африке преимущественно до начала 1930-х гг., уже не играло существенной роли. На смену ему пришли их дети, не имеющие связей с Россией, не владеющие ни русским, ни идиш и вполне интегрированные в южно-африканское общество. Многие из них уезжают из ЮАР в связи с возросшей преступностью и ростом чёрного и мусульманского национализма в стране.
В противоположную сторону, особенно в 1989-93 гг., двигался поток бывших советских граждан, в том числе евреев, привлечённых привилегированным положением белых в ЮАР и гарантиями, предоставляемыми правительством де Клерка иммигрантам из Европы. По некоторым данным, за 1989-98 гг. в ЮАР иммигрировало несколько тысяч евреев из бывшего СССР и Израиля[100]. Поскольку южно-африканское консульство в России открылось только в 1992 г., советским эмигрантам приходилось добираться до ЮАР через страны Восточной и Западной Европы, а также через Израиль. Евреи из бывшего Советского Союза, в основной своей массе, не являются людьми религиозными или активными приверженцами сионизма. Соответственно, большинство из них не принимают участия в деятельности еврейских общин ЮАР.
[1] Encyclopaedia of Southern Africa. Comp. and ed. by Eric Rosenthal. London and New York: Frederick Warne & Co, Ltd, 1961. P.254; КЕЭ.Т.10. Стлб.813.
[2] Литваками называли евреев, населявших регион бывшего Великого княжества Литовского, включавшего нынешние Литву, Белоруссию и юго-восточную часть Латвии. В евр. мире были символом прагматизма, здравомыслия и находчивости. В их среде зародились и процветали основные евр. движения XVIII–XX вв.
[3] Пулик М. Евреи в Южной Африке // Еврейский мир. Сб. 1944 года. Репринтное издание. Минск: МЕТ, 2001. C.461.
[4] Scholtz J.J.J. Johannesburg se Jode is effens ‘anders’ // Die Burger. 1991. 9 Julie. Bl.7.
[5] Death of Mr Isaac Lewis. Romantic Business Career // Cape Times. 1927. 30 March. P.1.
[6] Shimoni G. Jews and Zionism: The South African Experience. Cape Town: Oxford University Press, 1980. P.7.
[7] Ibid. P.167–168.
[8] Rosenthal E. Southern African Dictionary of National Biography. P.166.
[9] Standard Encyclopaedia of Southern Africa. Vol.6. Cape Town: Nasou Ltd, 1972. P.502.
[10] Пулик М. Евреи в Южной Африке… C.463.
[11] Shimoni G. Jews and Zionism… P.10.
[12] Буры, или африканеры, – потомки голландцев, французов, немцев, шотландцев, поселившихся в Капской колонии. В настоящее время африканеры составляют большинство белого населения ЮАР и являются носителями собственного языка – африкаанс.
[13] Millin S.G. The South Africans. London: Constable & Co Ltd, 1928. P.175.
[14] Августус Е. Воспоминания участника англо-бурской войны 1899–1900 гг. Варшавский военный журнал, 1902. №1. C.33–39. // Англо-бурская война 1899–1902 гг. По архивным материалам и воспом. очевидцев / Сост. Н.Г.Воропаева, Р.Р.Вяткина и Г.В.Шубин. М.: Восточная литература, 2001. C.292, 294.
[15] Там же. C.347.
[16] Davidson A., Filatova I. The Russians and the Anglo-Boer War. Cape Town, Pretoria, Johannesburg: Human & Rousseau, 1998. P.40.
[17] Ibid. P.1.
[18] Ibid. P.201.
[19] Shimoni G. Jews and Zionism… P.68.
[20] Пулик М. Евреи в Южной Африке… C.462.
[21] Мария З. Как я была добровольцем в Трансваале. Киев, 1901. C.28 // Англо-бурская война 1899–1902 гг. … C.384.
[22] Davidson A., Filatova I. The Russians and the Anglo-Boer War... P.50.
[23] Выводы МИД России о бесправном положении рус. подданных в Трансваале, не имевших средств, чтобы доказать свою непричастность к участию в англо-бурской войне. См.: Англо-бурская война 1899–1902 гг... C.285.
[24] О занятиях в Трансваале евреев – российских подданных, насильственно высланных за пределы Южной Африки, см.: Там же. C.275.
[25] Переписка департаментов МИД по поводу установления русского консульства в Трансваале. 1902–1903 гг. // Россия и Африка. Документы и материалы. XVIII в. Том I. М.: ИВИ РАН, 1999. C.82–83.
[26] КЕЭ. Т.10. Стлб.814.
[27] Депеша рос. ген. консула в Лондоне барона А.А.Гейкинга директору II Департамента МИД А.К.Бентковскому. 1909 г. // Россия и Африка…С.84.
[28] Lanham L.W., Macdonald C.A.. The Standard in South African English and Its Social History. 2nd ed. Heidelberg: Julius Groos Verlag, 1985. P.77.
[29] Shimoni G. Jews and Zionism… P.13.
[30] Ibid. P.18.
[31] Millin S.G. The South Africans… P.180.
[32] Davidson A. Russia and South Africa: Centuries of Contact // Russia in the Contemporary World. The First Symposium in South Africa at the Centre for Russian Studies. University of Cape Town, 1995. P.99.
[33] Shimoni G. Jews and Zionism… P.53.
[34] Ibid. P.54.
[35] Ibid. P.57.
[36] Ibid. P.42.
[37] Ibid. P.6.
[38] Ibid.
[39] Ibid. P.5.
[40] Соколов Б.В. Иммигрантское население Южно-Африканской Республики // Советская этнография. 1984. №6. C.47.
[41] Shimoni G. Jews and Zionism… P.238.
[42] Пархомовский М. ОРТ во Франции и его русские руководители // РЕВЗ. Т.3(8). C.265.
[43] Пулик М. Евреи в Южной Африке… C.460.
[44] Millin S.G. The South Africans… P.179.
[45] Rosenthal E. Southern African Dictionary of National Biography. London: Frederick Warne & Co. Ltd, 1966. P. 58, 165.
[46] Ibid. P.295.
[47] South African Who’s Who. 1944. Johannesburg: Ken. Donaldson, 1944. P.377.
[48] Rosenthal E. Southern African Dictionary of National Biography… P.211.
[49] Ibid. P.322.
[50] Ibid. P.59.
[51] Давидсон А.Б. Южная Африка. Становление сил протеста. 1870–1924 гг. М.: Главная редакция восточной литературы, 1972. C.364.
[52] Из доклада М.Вольберга-Вельмонта Коминтерну о деятельности социалистов в Южной Африке, 15 апреля 1920 г. // Россия и Африка… C.67–68.
[53] Rosenthal E. Southern African Dictionary of National Biography... P.274.
[54] Пулик М. Евреи в Южной Африке… C.460.
[55] South African Who’s Who... P.319.
[56] Shimoni G. Jews and Zionism… P.157.
[57] Davidson A. Russia and South Africa: Centuries of Contact… P.103.
[58] South African Who’s Who… 1944. P.271.
[59] Standard Encyclopaedia of Southern Africa. Vol.7. Cape Town: Nasou Ltd, 1972. P.417.
[60] South African Who’s Who… P.331.
[61] См., например, Миллин С.Г. Цветная кровь. М.–Л., 1927.
[62] Давидсон А. Союзники в войне – Россия и Южная Африка // Азия и Африка сегодня. 2000. №5. C.5.
[63] По информации, предоставленной историком кино Р.М.Янгировым.
[64] Офросимов Ю. О.И.Рунич // Руль. 1930. №2781. 19 янв. C.10.
[65] Театральный день // Театр. 1917. №1993. 21–22 марта. C.7.
[66] Chronik russischen Lebens in Deutschland. 1918–1941. Berlin: Akademie Verlag, 1999. S.49.
[67] Вишневский В.А. А.С. Пушкин и его творчество на экране // Киноведческие записки. 1999. №42. C.194.
[68] Русское зарубежье. Хроника научной, культурной и общественной жизни. 1920–1940. Франция. Т.1. М.: ЭКСМО, 1995. С.187.
[69] Давидсон А., Филатова И. Опыт консульских отношений // Азия и Африка сегодня. 1998. №1. C.34.
[70] Там же.
[71] Генконсул СССР в Великобритании – заместителю наркома иностранных дел М.М.Литвинову. Сообщение о приезде в Москву южно-африканских коммерсантов, 26 мая 1926 г. // Россия и Африка: Документы и материалы. XVIII в. 1960 г. Т.II. С.90.
[72] Давидсон А., Филатова И. Опыт консульских отношений…С.34.
[73] Там же.
[74] Там же.
[75] Из Отчёта Генерального консульства СССР в Южно-Африканском Союзе за 1944 г. О массовой работе среди населения, июль 1945 г. // Россия и Африка… Т.II. C.131.
[76] Burns Catherine. An Historical Study of the Friends of the Soviet Union and the South African Peace Council. Unpublished dissertation (BA Honours in History). University of Witwatersrand, 1987. P.112.
[77] Who’s Who of Southern Africa. 1965. 49th ed. Johannesburg: Combined Publishers (Pty) Ltd, 1965. P.465.
[78] Ibid. P.453.
[79] Ibid. P.587.
[80] Shimoni G. Jews and Zionism… P.157.
[81] КЕЭ. Т.10. Иерусалим, 2002. С.819.
[82] Who’s Who of Southern Africa. 1965. P.744.
[83] Ibid. P.141.
[84] Who’s Who of Southern Africa. 1983. 66th ed. Johannesburg: The Argus Printing & Publishing Co Ltd, 1983. P.528.
[85] Ibid. P. 738, 893.
[86] Shimoni G. Jews and Zionism… P.80.
[87] Пиляцкин Б. Из Африки в ГУЛАГ по путёвке Коминтерна // Известия. 1993. 11 февр.
[88] Shimoni G. Jews and Zionism… P.289.
[89] Statistical Year Book. 1965. Compiled by the Bureau of Statistics, Pretoria, 1965. P.A-37.
[90] Official Year Book of the Union of South Africa… 1952-53. №27. Pretoria, 1954. P.1105.
[91] Official Year Book of the Union of South Africa… 1960. №30. Pretoria, 1961. P.576.
[92] Shimoni G. Jews and Zionism… P.259.
[93] Ibid. P.281.
[94] Ibid. P.362.
[95] В 1970-е – нач. 1990-х гг. ЮАР покинуло ок. 40 000 евреев (КЕЭ. Т.10. Стлб.823).
[96] Stoddard Ed. Lithuanian Jews Make Big Impact in South Africa. Reuters. 1998. 12 June.
[97] Шуан М. «Стоило ли мучаться, чтобы иметь всё это?..» // New Bridge. 1992. №3. C.10.
[98] Сумской С. «Миражи» против «МиГов». История скандальной сделки // Новая газета. 2000. №53. C.4.
[99] Kirk P. Modise Linked to Used MiG Dealer // Mail & Guardian. 2001. 15 Jan.
[100] КЕЭ. Т.10. Стлб.823.