Убийственное одиночество

Возможно, причина крылась в страдавшей от кататонического синдрома молодой пациентке, которая начала общаться с ней лишь после того, как Фромм-Рейхман спросила, насколько она одинока. «Она подняла руку, выставила наружу свой большой палец, а остальные пальцы сжала в кулак», — писала психоаналитик. Этот палец был один, «в отличие от остальных пальцев, спрятанных в ее ладони». «Настолько одинока?» — мягко спросила Фромм-Рейхман. И в этот момент «выражение лица у женщины смягчилось, она расслабилась, как будто почувствовала огромное облегчение и хотела выразить благодарность. А ее пальцы разжались».

Позднее Фромм-Рейхман стала всемирно известным психотерапевтом, когда новая пациентка по имени Джоан Гринберг (Joanne Greenberg) страдавшая острой формой шизофрении, приняла эту невысокую и коренастую женщину за домохозяйку. Фромм-Рейхман вылечила Гринберг, которую все считали неизлечимо больной. Гринберг вышла из больницы, поступила в колледж, стала писательницей и обессмертила своего любимого психоаналитика под именем доктора Фриды в своем автобиографическом романе-бестселлере «Я никогда не обещала тебе розовый сад» (I Never Promised You a Rose Garden). Позднее по его мотивам был снят фильм, а также написана популярная песня. Фромм-Рейхман, бежавшая от Гитлера из Германии в США, известна среди психоаналитиков своими утверждениями о том, что безнадежных больных не существует, и что любого можно исцелить с помощью доверительных, тесных, дружеских отношений. Она пришла к выводу, что в основе почти всех психических заболеваний лежит одиночество, и что одинокий человек — это, пожалуй, самое ужасное зрелище во всем мире. Как-то раз она раскритиковала своих коллег-психотерапевтов за то, что они отстраняются от эмоционально замкнутых пациентов, предпочитая не рисковать, чтобы не оказаться под их пагубным влиянием. Жуткий призрак одиночества витает и над нами, поскольку все мы можем стать одинокими, писала она. «Мы бежим от одиночества и чувствуем себя виноватыми».

Ее работа от 1959 года «Одиночество» (Loneliness) считается программным документом в быстро развивающейся области научных исследований феномена одиночества. В последние полвека ученые-психологи в основном отказались от психоанализа и превратились в биологов. Все глубже проникая в строение и внутренние механизмы клеток и нервов, они подтверждают, что одиночество — это чудовищно и ужасно, полностью соглашаясь с мнением Фромм-Рейхман. Сейчас с одиночеством связывают огромное множество физических

В определенном смысле эти открытия столь же важны, как и микробная теория заболеваний. Раньше мы знали, что инфекционные болезни убивают, но не понимали, что распространяются они микробами. Точно так же мы интуитивно понимали, что одиночество ускоряет смерть, но не могли объяснить, каким образом. Сегодня психобиологи могут показать, что одиночество посылает дезориентирующие гормональные сигналы, перестраивает в генах молекулы, управляющие поведением, и приводит в расстройство множество других систем. Они доказали, что продолжительное одиночество не просто вызывает болезни; оно может вас убить. Эмоциональная изоляция считается таким же серьезным фактором риска смертности, как и курение. В неполный список психических расстройств, вызываемых или усугубляемых одиночеством, входят болезнь Альцгеймера, ожирение, диабет, повышенное кровяное давление, сердечные болезни, нейродегенеративные заболевания и даже рак, ибо опухоль сильнее дает метастазы у одиноких людей.

Определение одиночества в психологии мало изменилось с тех пор, как его дала Фромм-Рейхман. «Настоящее одиночество», как она называла его, — это не то, что философ Серен Кьеркегор (Søren Kierkegaard) характеризовал как закрытость и уединение цивилизованных людей. «Настоящее одиночество» также не является счастливым затворничеством творящего художника или преходящим раздражением из-за того, что ты слег с простудой в то время, как все твои друзья отправились на поиски каких-нибудь приключений. И это не чувство разочарования в твоем сегодняшнем спутнике – друге, любовнице и даже супруге – если только ты постоянно не оказываешься в такой ситуации, будучи действительно одиноким человеком. Фромм-Рейхман даже проводила различие между «настоящим одиночеством» и трауром, поскольку человек приспособленный со временем оправится от горя, выйдет из угнетенного состояния депрессии, которая может являться симптомом одиночества, но редко является таковым. Одиночество, говорила она, — это дефицит и острая потребность в близости.

Сегодняшние психологи соглашаются с полным списком того, что Фромм-Рейхман не относила к одиночеству, и добавляют к нему один полезный тезис, который она наверняка бы одобрила. Они утверждают, что одиночество необходимо рассматривать как внутреннее, субъективное ощущение, но не как внешнее, объективное состояние. Одиночество «не синонимично уединению, а пребывание вместе с кем-то не дает гарантий защиты от чувства одиночества», — пишет ведущий специалист по этой теме психолог Джон Качиоппо (John Cacioppo). Качиоппо ставит эмоции превыше общественного факта, ибо он уверен в том, что это чувство разрушает тело и мозг. Это весьма необычно, и с ним согласятся не все. Есть другое направление научной мысли, сторонники которого настаивают, что одиночество есть провал социальных связей. Одинокие люди болеют сильнее и чаще, чем не одинокие, потому что за ними некому ухаживать, и они не пользуются социальной поддержкой.

Хотя в прошлом к одиночеству не относились как к серьезной общественной проблеме, его в целом рассматривали как социальный сбой – продукт чрезмерно конформистской культуры или нарушения общественных норм. Но сегодня одиночество превратилось в настоящий кризис для общественного здравоохранения. В стандартной американской анкете Калифорнийского университета Лос-Анджелеса «Шкала одиночества» есть 20 вопросов в разных вариантах на тему близости – «Как часто вы чувствуете себя близким к людям?» — и так далее. И целых 30% американцев отвечают, что фактически никогда не чувствуют близости к другим людям.

Одиночество с возрастом меняется и создает серьезную угрозу для очень старых людей, ускоряя процесс деградации их умственных и физических способностей, а также укорачивая им жизнь. Но даже среди не очень старых людей одиночество распространено повсеместно. Согласно результатам опроса, опубликованным в 2010 году Американской ассоциацией пенсионеров, чуть больше трети людей в возрасте 45 лет и старше сообщили, что хронически ощущают себя одинокими (то есть, испытывают чувство одиночества длительное время). Десятью годами ранее чувство одиночества испытывали всего 20% опрошенных. А поскольку сегодня количество пенсионеров из поколения беби-бума ежедневно увеличивается на 10000 человек, число одиноких американцев явно будет существенно возрастать.

Очевидно, что чем болезненнее становится человек, тем больше он нуждается в уходе и заботе. Это правда, и это вызывает тревогу, хотя чем больше мы узнаем об одиночестве, тем больше у нас появляется возможностей лечить и преодолевать его. Но на мой взгляд, самым важным в этой новой биологии одиночества является то, что она на конкретных примерах, полученных самыми совершенными эмпирическими средствами и способами, доказывает: поэты, певцы и режиссеры, веками оплакивавшие разрушительное действие физического и душевного одиночества, были все это время чертовски правы. Как говорил поэт Уистен Хью Оден, «мы должны любить друг друга или умереть».

Кто такие одинокие люди? Это аутсайдеры, люди со стороны: не только престарелые, но и бедные, запуганные, преследуемые – словом, другие. Опросы показывают, что люди, подвергаемые дискриминации, чаще испытывают одиночество, чем те, кто ей не подвергается, хотя они не попадают ни в одну из вышеперечисленных категорий. Женщины более одиноки, чем мужчины (хотя неженатые мужчины более одиноки, нежели незамужние женщины). Афроамериканцы более одиноки, чем белые (хотя незамужние афроамериканки менее одиноки, чем латиноамериканки и белые женщины). Менее образованные люди испытывают одиночество чаще и сильнее, чем люди более образованные. Безработные и пенсионеры более одиноки, чем люди работающие.

Ключевая составляющая чувства одиночества — это ощущение того, что тебя отвергают. Оказывается, это наносит самый серьезный вред. Психологи сделали это открытие, изучая, среди прочего, жизненный опыт и переживания мужчин-гомосексуалистов в первое десятилетие эпидемии СПИДа, когда это заболевание уничтожало их иммунную систему и, как им казалось вначале, только их систему и ничью больше. Страна сначала игнорировала эту проблему, а потом начала паниковать. Вскоре люди по всей стране начали требовать, чтобы гомосексуалисты были подвергнуты изоляции.

Для психологов, пытавшихся разгадать, как общественный опыт влияет на состояние здоровья, СПИД стал чем-то вроде естественного эксперимента. Этот синдром давал возможность наблюдать за последствиями такого состояния, которое было настолько критическим, что ни один нравственный человек не захотел бы сознательно подвергнуть ему другого человека. Данная болезнь передается через вирус иммунодефицита человека, нейтрализующий все обычные системы защиты отдельной группы людей, которых можно сравнивать друг с другом, а также с контрольной группой и с людьми неинфицированными. Это позволило исследователям из лаборатории Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе взяться за разрешение одного из самых сложных и важных вопросов жизни; тем более, что такая работа приобрела еще большую актуальность, поскольку болезнь косила людей тысячами, а потом и десятками тысяч. А вопрос заключался в следующем: можно ли социальным опытом объяснить, почему одни люди умирают быстрее, чем другие?

Джудит Шулевитц (Judith Shulevitz), THE NEW REPUBLIC